Откуда есть пошла Русская Америка

[Sarmat]

vorobei, Сергей, солениями у нас занимались всегда, солили грибы, капусту с яблоками, рыбу и даже мясо. На Руси соль ни когда не была дефицитом и не стоила столь дорого как в Европе. Так что, не проблема это.

[vorobei]

На Руси соль ни когда не была дефицитом

Помнится мне одно стихотворение у Некрасова -- а это вообще то XIX век... И такое понятие, как "соляные бунты", в курсе истории очень средней школы тоже фигурировало.

Я к тому, что если предполагается интенсивно заготавливать продукты именно методом соления, то надо добычу той соли увеличивать - и сверх того озаботиться её распространением по стране.

А в числе прочего был и такой способ заготовки продуктов, как "мочение". Но он далеко не для всех продуктов подходит. И про сушку я уже вспоминал.

[Sarmat]

Помнится мне одно стихотворение у Некрасова -- а это вообще то XIX век... И такое понятие, как "соляные бунты", в курсе истории очень средней школы тоже фигурировало.

Соляные бунты, из той же оперы , когда на прилавках советских магазинов, не было ни чего кроме кильки, а колбасу, масло и сыры, вывозили на помойку и закапывали в ямы.

Добавлено спустя 1 минуту 43 секунды:

А в числе прочего был и такой способ заготовки продуктов, как "мочение". Но он далеко не для всех продуктов подходит. И про сушку я уже вспоминал.

Мочение, это то же соление, только в рассоле с добавлением воды.

[vorobei]

Мочение, это то же соление, только в рассоле с добавлением воды.

В некоторых случаях там соли вообще нет, была бы вода хорошая. А где её добавляют, так несравненно меньше, чем при "солении".

[Sarmat]

В некоторых случаях там соли вообще нет, была бы вода хорошая. А где её добавляют, так несравненно меньше, чем при "солении".

Нет такого мочения без соли, да её чуть меньше чем при прямом солении, но всё равно это соление в рассоле. Яблоки например всегда мочили в рассоле от капусты, их кидали в бочку с соленой, как ранее называли квашеной капустой. Они давали свой определенный вкус капусте, она получалась ядреной и хрустящей, и яблоки получали очень своеобразный вкус и тоже становились ядреными. И это называлось моченые яблоки. Я жил в частном доме, и у нас постоянно солили по две бочки капусты, в одной бочке с капустой замачивали яблоки, а во второй огурцы и помидоры. Та бочка что с яблоками, капуста получалась сладкая и хрустящая, что с огурцами и помидорами мягкая и с кислинкой, но тоже очень вкусная.

[vorobei]

Яблоки например всегда мочили в рассоле от капусты, их кидали в бочку с соленой, как ранее называли квашеной капустой.

Это один способ, и мы тоже так делали.

А есть совсем другой: яблоки просто укладывались в бочку, перекладывали их соломой - и от стенок тоже соломой. Заливали обычной ключевой водой. И в погреб. Вкус совсем не тот, что у яблок "из капусты" - но вполне съедобные.

Так же и ягоды некоторые мочат, бруснику например...

Вариантов там масса. Есть и с добавлением соли, а есть, когда в той воде некоторое количество мёда растворяли.

[YUGOROSS]

На Руси соль ни когда не была дефицитом и не стоила столь дорого как в Европе. Так что, не проблема это.

Кое что в качестве справки, может будет интересно, как дополнительная деталь в "соляных страданиях." Не все и знают...

Спойлер

...солёная с привкусом горечи вода, которая ещё в начале семнадцатого века стояла в окрестностях Старой Руссы: "Бог вод, Нептун, послал жителям и соляную воду: они проводят её трубами и каналами в дома и вываривают из неё соль, которой достаёт не только для их употребления, но и на продажу соседям. Впрочем, она не очень вкусна и не сообщает приятного вкуса кушаньям, которые с нею варятся. Жителям надо брать для одного блюда втрое больше своей соли, тогда как для нашей было бы достаточно и половины того количества."
("О начале войн и смут в Московии." М.: Рита-принт, 1997., далее НВС.)(Сейчас такой воды в Старой Руссе нет.)

В Москве, в Предяузье существовала соляная старица, наследницей которой является нынешняя улица Солянка. Раскопки вокруг Боровицкой башни Кремля открыли четырёхъярусную плотину, нижний ярус которой соответствует слою пятнадцатого века...

... в 15 км от Нижнего Новгорода в 15 - 16 веках работали нерудные соляные копи...

Так что соль самого разного происхождения в старой Руси была.

[Sarmat]

Это один способ, и мы тоже так делали.

А есть совсем другой: яблоки просто укладывались в бочку, перекладывали их соломой - и от стенок тоже соломой. Заливали обычной ключевой водой. И в погреб. Вкус совсем не тот, что у яблок "из капусты" - но вполне съедобные.

Так же и ягоды некоторые мочат, бруснику например...

Вариантов там масса. Есть и с добавлением соли, а есть, когда в той воде некоторое количество мёда растворяли.

Сергей, ты немнго путаешь, есть консервация солью, а есть консервация сахаром, и то и то с использованием воды, только одна соляная , другая либо с медом либо с сахаром. А воскольку сахар не производили, то мед был естественным консервантом как для ягод, так и для яблок.
Но и это не важно, речь зашла о соли, а её вполне хватит на всё. Так что, героям книги, даже запариваться не стоит.

[артем]

Кстати, был ещё способ заготовки рыбы - сушка.

Всё равно рыбу потрошат и намазываю солью....

[Сергей Белово]

кидали в бочку с соленой, как ранее называли квашеной капустой

Два абсолютно разных процесса. Квашеная капуста радикально отличается от солёной, в первом случае идёт процесс ферминтизации, во втором обычная консервация. Кстати аборигены на Дальнем Востоке рыбу квасили в ямах без добавления соли, а только потом сушили юколу.

Добавлено спустя 2 минуты 3 секунды:

Всё равно рыбу потрошат и намазываю солью....

Даже сейчас при правильной сушке рыбу не потрошат.

[артем]

Даже сейчас при правильной сушке рыбу не потрошат.

Наверное мелкую?

[Сергей Белово]

Наверное мелкую?

До 3 кг. Её солят и вялят в определённый сезон, когда кишки пустые и температура относительно низкая. Я для копчения ловлю и в солёную воду сразу бросаю, пока "просаливается" кишки очищаются, это старый хантейский способ.

[артем]

Сергей Белово,
Т.е. все равно рассол используется...

[Сергей Белово]

Т.е. все равно рассол используется...

Крупную рыбу солят сухим посолом, под прессом. Особо пробитые прямо на берегу копают ямы и делают закладку в ящиках или перфорированных полиэтиленовых мешках, лишняя вода уходит в землю. Самое главное, чтобы в этом районе медведи не шарились. Но существуют способы заготовки и без соли, про ДВ писал выше. Сомнительно конечно, что современный человек сможет есть "ферментизированную" рыбу. Хотя... находятся любители рыбы с "душком".

[Road Warrior]

Аффтар подумал и решил следующее ;)

Ещё прошлым летом было принято решение объявить о распределении соли и покупке сушёных и солёных грибов, рыбы и прочих солений. Т. е. сушёные просто покупаются, а за кило соли, грубо говоря, требуется сдавать столько-то килограмм солёных грибов или столько-то рыбы.

Насчёт переселения - переселяться захотят уже сейчас. Царский указ - переселенцы а) могут бепрепятственно уйти, б) взять с собой всё движимое имущество и в) получат подъёмные. В стратегических местах будут строиться крепости (много уже есть). В РеИ на юго-запад (Чернигов, Слобожанщина) бежали в основном т. н. "черкасы" - малороссийские беженцы. Их лучше сразу переселять подальше на север и/или восток.

Кстати, прода будет сегодня.

[Садко]

Насчет добычи соли: http://yandex.ru/clck/jsredir?from=yandex.ru;yand ... 3799182710&mc=6.47495535896259

[Road Warrior]

8. Допри ден!

Очухался от очередного сильного толчка. Вокруг было темно и стоял какой-то странный запах. А толчки продолжались.

Потом до меня потихоньку дошло, что пахло свежей соломой, и что темно было потому, что я лежал на дне телеги, а солома лежала на мне. Положили бы меня на солому, не чувствовал бы так каждую яму и каждый ухаб.

Ещё, увы, к запаху соломы примешивался запах мочи - не знаю, сколько я лежал в отключке, но трусы у меня были явно мокрые. Блин, ну не дурак ли я? Мишка-то мне повторял - чтобы никуда не ездил без охраны. Тем более, после Мексики. А я, как и тогда, оказался самым умным.

Зачесалась щека. Хотел её почесать, но руки оказались связаны. Ноги, кстати, тоже. Пришлось почесаться о телегу - и в щёку вошла заноза. Так, и что теперь? Хорошо хоть, щека перестала чесаться.

И вдруг послышались голоса. Говорили по немецки, но на каком-то нижненемецком диалекте, так что понимал я их сначала с трудом, потом стало проще.

- А ты уверен, что этот подойдёт?

- Видно же было - ехал из русского монастыря, значит, сам русский. А одет в диковинную одежду, значит, один из этих, новых. И не солдат, ведь одет в партикулятное платье. Ты ж сам сказал - вези купца, а не солдата.

- Да, на солдата не похож.

- Ты знаешь, я теперь не уверен - он убил четырёх моих людей и ранил двоих. Ладно, почти все они них эсты, быдло, туда им и дорога, их раненого тоже прикончили. А вот Вольфганг теперь больше не будет иметь детей - и его пришлось оставить там, в Ирбоске.

- В Изборске.

- Не всё ли равно - с этими русскими названиями несложно и язык сломать.

- То же самое они говорят про наши названия, Альберт.

- Ну и что же такого сложного в название Дерпт? Или Киррумпэ?

Первый захохотал.

- Ты ещё спроси, что же такого трудного в названии Кведлинбург. А его никто не выговаривает с первого раза.

- А это ещё где?

- Я там родился. Потом, как дурак, приехал в эти края. А ты?

- А я из Лауэнбурга. Младший сын, надоело, подался сюда. Думал, всё просто, режь эстов, и дело с концом. А здесь то шведы нас бьют, то к русским посылают. И, как назло, какой-то русский Вольфганга оскопил. А как я без него? Лучший мой человек был.

- Ничего, его выходят, а что он больше баб не сможет трахать - так ему, кобелю, и надо. А то мои эсты недовольны, он как выпьет, то сразу в их деревню, ему было всё равно, девка она или чья-то жена. Иногда, гад, даже маленьких совсем. Хотел его пару раз прогнать, да барон не разрешил - солдат, говорит, хороший, а этих эстов не жалко. Теперь, наверное, Вольфганг совсем озвереет - а такие люди нам не помешают.

- А с этим что будет?

- Что, что. Передадим его полякам, как обещали. Ихний король Сигизмунд, говорят, обещал за русского из этих, пришлых, нехилые деньги; а наш барон выдаст нам с тобой по тысяче талеров. Слава Господу и всем его святым!

- Избить бы его как следует.

- Я тебе изобью... Не слышал, что ли, было сказано неповреждённого. А то издохнет по дороге... Вот у поляков есть свои пыточных дел мастера, они пусть с ним и работают. Не бойся, Эдмунд, ему будет похуже, чем если ты его изобьёшь.

Так, подумал я. Похоже, влип. Но вот что интересно. Это немцы - стало быть, везут меня куда-нибудь в Ливонию. Католики - протестанты не стали бы говорить о святых. Везут меня в эстонскую часть - упоминаются именно эсты, но на юго-восток - там ещё попадаются католики. Первый, Альберт, похоже, только что встретил второго, Эдмунда, и его людей - наверное, мы ещё недалеко от границы. Эдмунд, судя по голосу, был тем самым, который кричал, чтобы меня брали живым. И хорошо, что они не знают, кто я.

Заноза в щеке тупо ныла, гениталиям было холодно - штаны и трусы промокли, а температура была весьма и весьма прохладной. Я даже не смог вытянуться - телега была не более метра восьмидесяти, а во мне было сантиметров на пять-шесть больше. Но я решил пока не подавать голоса.

Через час телега остановилась, солому подняли и достали меня. Альберт оказался здоровенным по тем временам рыжим бородатым немцем. Эдмунд же - тоже нехилого размера светловолосый крепыш с шрамом на всю щёку.

- Допри ден, - насмешливо сказал мне Альберт.

- Was soll des (Что это такое)? - спросил я, напустив на мою речь швабский акцент.

Тот переменился в лице.

- Ты кто? И почему говоришь, как шваб?

- Я барон Александр фон унд цу Нойфен, - сказал я, нагло присвоив себе титул исторических хозяев одной из руин, располагавшихся недалеко от Штутгарта. На службе его высочества Князя фон Николаефф.

- Ты что, православный, если служишь их князю?

- Нет, католик. - и я перекрестил своё сердце - мелко и в другую сторону, чем это делают православные. А что, моя первая жена была католичкой, и я нередко бывал в их церквях вместе с ней. У неё даже были планы венчания в католической церкви - к счастью, прерванные известной историей с её шефом.

- Скажи "Отче наш".

Я учил в своё время латынь, и начал: "Pater noster, qui es in caelis..." - следя над тем, чтобы произносить слова именно так, как произносили их в средневековой Германии.

- Хватит. Значит, ты и правда католик, да и, похоже, немецкий дворянин. Ну что ж, это меняет дело. Но ты говоришь, что служил у их князя. Ты там много видел?

- Много чудесного, - сказал я.

- Ну тогда, может, ты всё равно подойдёшь. Переоденьте его, - крикнул он эстам, кучковавшимся неподалёку.

Меня развязали, потом с меня сняли мокрое (я обрадовался, что в детстве родители запретили меня обрезать - в Америке в те времена обрезали всех, считалось, что это более гигиенично), и выдали мне какую-то относительно чистую одежду - панталоны, камзол, чулки. Туфли на меня надели те же самые, которые уже были на мне, прокомментировав:

- А откуда у тебя такие туфли? И такая одежда?

- Выдали у князя фон Николаефф.

- А ты видел этого князя?

- Видел. Большой такой, побольше меня. Волосы светлые, глаза голубые, на лбу шрам.

Про шрам я соврал - но кто докажет?

- Хорошо, херр барон. Пойдём поедим, пока эти скоты - и он показал на эстов - приготовят вам карету.

- Я могу и верхом.

- Можете. Но, видите ли, вас нам терять не с руки. А если вы будете в карете, да ещё под охраной, нам будет как-то спокойнее.

[Садко]

Макс, один маленький косячок - пока ГГ не развязали, он не мог креститься...

и я перекрестил своё сердце - мелко и в другую сторону, чем это делают православные.

...

[Road Warrior]

Макс, один маленький косячок - пока ГГ не развязали, он не мог креститься...

Точно... Править уже поздно - но исправлю в сборке.

[Road Warrior]

9. Киррумпэ.

Со мной в карете ехали три вооружённых мордоворота - двое рядом со мной, ещё один напротив, плюс Альберт, тоже напротив меня. У меня возникла было мысль вырубить всех, но я её отмёл. Будь на моём месте Мишка Неделин или Саша Сикоев, то это было бы в пределах досягаемости, а так...

Альберт всю дорогу меня расспрашивал про Швабию. Конечно, я мало что знал о Швабии шестнадцатого века - когда, по легенде, я её покинул. Но он знал про неё ещё меньше, а я рассказал ему, что был младшим сыном, и попал в Новый Свет служить испанцам, а потом вернулся в Кадис. И когда русские корабли пришвартовались там, напросился на работу к русским.

Меня спросили, почему же я был без меча, когда меня поймали. Я ответил, что я был управляющим в одном имении под Мехико, а у русских служил управляющим при купце Мышкине, добавив:

- Ну не могут эти русские ничем управлять без нас, немцев.

Альберт заулыбался - похоже, если у него и оставались сомнения в том, что я немец, они после этого улетучились. Потом я по его просьбе долго рассказывал про Мексику - откуда он мог знать, что деревни, про которые я рассказывал, были у Санта-Лусии, а не у Мехико. А вот рассказы про индейцев, их нравы, их женщин ему очень понравились. Впрочем, на мой рассказ о их банях он скривился и сказал:

- Варвары. Не по христиански это - мыться. Прямо как русские...

После обеда, меня разместили в комнате на постоялом дворе. Я разделся и лёг в кровать, и вскоре в дверь постучали. Вошла молодая полноватая эстонка, лет, наверное, двадцати, и сказала на ломаном немецком:

- Мой господин, господин фон Каула - так звали Альберта - прислал меня к вам, чтобы я исполнила все ваши желания. Меня зовут Лииса.

Я вздрогнул, услышав её имя, потом погладил её по голове и сказал:

- Девочка, спасибо тебе большое, но мне сегодня не до девушек.

Та заплакала.

- Господин фон Каула прикажет меня высечь, если я не останусь у вас до утра. Ведь он надеется с моей помощью больше узнать о вас.

Пришлось всё-таки пустить её к себе в постель. После удара по голове, у меня, скажем так, чисто физиологически ничего не получилось. Потом я узнал, что после сотрясения мозга такое бывает часто, и как я смог тогда лечь с Местли и другими девочками, было непонятно; похоже, как тогда сказала одна из наших врачих, индейская парная каким-то образом восстановила мои силы.

Здесь же парной не было, да и девушка не просто была не в моём вкусе (я любил более стройных), но и, похоже, давно не мылась, так что тело моё не оказалось готово. Подумав, я сделал всё, чтобы удовлетворить её, скажем так, другими методами, и это мне удалось - после причитаний о том, что так она не умеет, она расслабилась, и вот она громко застонала, а потом всем телом прижалась ко мне. Потом она сказала мне, что никогда ей ещё не было так хорошо. И что она до этого вообще не любила быть с мужчинами - когда с ней спали господа рыцари, то ей всегда делали очень больно. Почему-то после этого физиологическая реакция у меня всё-таки возникла, и мы сплелись уже более традиционным способом, а после любви она заснула в моих объятиях.

Утром, когда я проснулся, я был один. За завтраком, состоявшим из кружки пива и куска жареного мяса, Альберт спросил:

- Ну как тебе понравилась эстонка?

Я замялся, и вдруг вспомнил, как они относились к местным.

- Спасибо, подошла, бывало и хуже.

Тот захохотал.

- Да они тут все такие. Хуже, чем скот, вот только совокупляться со скотом церковь не велит.

Я подумал - всё-таки она теперь, похоже, в некоторой мере моя союзница, вдруг пригодится - и сказал:

- Слушай, не мог бы ты отдать её мне, пока я у вас в гостях?

Тот улыбнулся и сказал:

- А что, и отдам. Корчма-то тоже господину барону принадлежит, и людишки местные - все его. Поедет на той телеге, на которой ты уже успел полежать.

Куда мы ехали, я не видел - занавески в карете были всё время задёрнуты. Мы ехали, наверно, часа четыре, после чего карета остановилась. Альберт отдёрнул занавеску, взглянул наружу, и сообщил.

- Приехали. Добро пожаловать в замок Киррумпэ. Дорогой барон, выходите.