#69 Цинни » 27.09.2022, 08:39
Лео не сводил глаз с них обоих: «Если что – успею остановить». И прислушивался: ох как любопытно было бы услышать колдовские слова! Но Тим ворожил молча, только пальцы, почти касающиеся шва – аккуратного, конечно же, аккуратного, но все равно жутковато-неряшливого на вид, – слегка шевелились, будто выписывая какие-то знаки – медленно, неуверенно. А потом и вовсе одеревенели.
– Как ты это делаешь? – спросила Хлоя. – Ладно-ладно, не волнуйся, в твои секреты не лезу. Просто удивляюсь – и голова теперь не кружится, ну вот ничуточки, и как будто бы… не знаю, как сказать, но так спокойно стало. Теперь моя очередь. Садись… да, вот сюда, в кресло. Ну, быстрее!
Послушался беспрекословно – надо же! Хлоя плюхнулась на пол рядом, схватила его за руку, принялась согревать дыханием, тереть. То же самое проделала с другой. Потом ухватила обе – они не помещались меж ее ладошек, но она как-то ухитрялась их не выпускать.
– Няня всегда так делала, когда я приходила с мороза. Правда, смешно? – спросила она у Тима – и снова подышала. – Но ведь помогает. У вас и морозов-то таких не бывает, а тут иной раз руки в перчатках, да еще и в муфте, а все равно замерзают. А я ведь никакого холода не боюсь… И тебе уже помогает, чувствуешь! Чувствуешь, ожили, понимаешь, как все легко! – Лео подумал, что она сейчас вскочит и запляшет, как дикарка… ну какая из нее принцесса? – А когда похолодает, я тебя научу огонь в камине разводить… или ты умеешь? Нет, ты не думай, здесь везде печи ух какие. Просто с камином – по-настоящему тепло, особенно когда сам огонь разжег, понимаешь? Это тоже моя магия. И не вся, не думай. Вот скажи, ты любишь сказки?
«Он ненавидит твою болтовню», – чуть было не влез Лео. Но смолчал. Ему уже и самому было интересно, что девчонка дальше выкинет.
Тим медлил с ответом.
– Нет? Ну я же по лицу вижу – нет! А знаешь как няня говорила? Кто не любит сказки, тот боится мира. – Хлоя требовательно, совсем по-детски дернула Тима за рукав. – Слышишь, что говорю, истукан ты этакий? Я тоже не любила, а теперь очень люблю. Сказки, я тебе скажу, – магия посильней, чем твоя. Не веришь? Ну так слушай. И ты, Лео, иди сюда, чего двери подпираешь? Я вроде обещала тебе страшных сказок понарассказывать… или забыл? Кстати, сегодня будут только ваши, мне ваши больше нравятся… а нянюшка наших-то, может, и не знала. Чем страшнее была сказка, тем интереснее. А самая страшная из них… сейчас подумаю…
«Угу, тут и сказок-то никаких не надо, только за порог выйди. А можно и не выходить – и все равно испугаться до икоты». И снова он лишь подумал – не сказал. Нельзя выдать тайну даже намеком.
– И ты, Волк. Сюда, сюда, к Тиму. Тим, смотри, – она запустила пальцы в густую шерсть пса, – так еще проще согреться. Попробуй. Ну что же ты, – она улыбнулась, снова заискивающе, – не бойся.
– Не хочу, – не резкость – просто выдох.
– Не любишь собак?
– Не спрашивай.
– Хорошо, не буду спрашивать, – не стала возражать девчонка. Странно было видеть этих двоих такими покладистыми, не сказать – покорными. – Рассказывать буду. – Немного помолчала и вдруг протяжно, будто читая заклинание, провыла: – Ле-ео, свет погаси-и. – И, дождавшись, пока он в темноте ощупью найдет, куда усесться (попалось кресло-качалка, в котором прежде сиживал корабельный доктор), продолжила в том же духе: – Я расскажу вам о лисице, которая возмечтала стать девушкой. У девушек, думала она, красивые наряды, дорогие украшения, девушки покупают себе всякие лакомства. Девушки так звонко смеются и поют такие веселые песенки.
– Обещала страшное, а кормишь девчачьими сластями, – буркнул Лео. – Одежки, блестяшки и всякое такое. Давай я расскажу, а? Такое расскажу – у вас уши похолодеют!
– Вечно ты торопишься! – от досады Хлоя вышла из колдовского образа и превратилась в капризную принцесску. – Ты дальше слушай. Лисица жила у бродячих актеров, ее возили из города в город, из селения в селение в тесной клетке и показывали за деньги. Она ровным счетом ничего не умела, но старик-хозяин ухитрялся внушить доверчивому люду, что по ее поведению можно предсказать всем и каждому будущее, ведь она в самом прямом родстве с лисами-оборотнями из Леса Тысячи Молитв. Лес называли так потому, что только тот, кто, очутившись там, успевал вознести богам тысячу молитв, оставался в живых. Того, кто не успевал, сжирали оборотни, – голосок у девчонки дрогнул, будто бы она не на шутку испугалась. – Но тот, кто успел…
– Это сколько ж времени надо шататься по лесу, чтобы прочесть аж тысячу молитв! – Лео из упрямства пытался толковать сказку как быль. – А главное – зачем? Дураку понятно – первую прочитать не успеешь, как тебя уже кто-нибудь на зуб попробует.
– Тот, кто успел, – на этот раз девчонка не позволила сбить себя с толку, – целый год мог повелевать и оборотнями, и обычными лисами, а потом до самой смерти оставался под их защитой.
– А что, если сразу двое успели? И эти двое жуть как хотят друг от друга избавиться? – не сдавался Лео и раскачивался так, что рисковал завалиться на спину или клюнуть носом пол. – Еще сильней, чем вот этот мрачный тип – от меня? Или правильней спросить: а что, оборотни настолько дурные, что позволяют себя подловить? Даже если молитвы совсем короткие, все равно… В чем тут подвох-то?
– В том, что мы никогда не дойдем до сути, если ты постоянно будешь перебивать, – вдруг вступился за незадачливую рассказчицу Тим.
Ничего себе! Никак, сейчас самое время врезать ему по соплям?
– Лисица слушала-слушала, что плел о ней хозяин, – слегка повысив голос, давая понять, что не следует вмешиваться, продолжила Хлоя, – да и поверила. И решила во что бы то ни стало добраться до Леса Тысячи Молитв, чтобы найти своих родичей…
Весь рассказ о том, как глупая зверушка улизнула, когда ей меняли воду в плошке, долго странствовала, голодала, научилась охотиться, проявив при этом нежданную смекалку, нашла дорогу, встретилась с оборотнями и внезапно и вправду оказалась с ними в родстве, уложился в несколько фраз. Ну почему всегда так: дошло до приключений, а у сказителей фантазия иссякла?
– И узнала она от старейшин: не будет ей проку от наследственного дара, не сможет она оборачиваться девушкой, если не станет пожирать людей…
И, словно решив угодить Лео, Хлоя пустилась в долгий рассказ о том, как лисицу учили охотиться – но уже на людей.
– Лисы не охотятся стаями, если они не оборотни. Лисы не воруют одежду и украшения из домов зажиточных поселян, если они не оборотни. Лисы не могут пристально смотреть в глаза человеку, если они не оборотни…
– Ты оборотень? – Тим явно насмехался. Но обычного ожесточения в его словах не слышалось.
– Почему? – а Хлоя-то вдруг растерялась… странная девчонка!
– Постоянно норовишь в глаза заглянуть.
– Ну если ты говорить отказываешься, должна же я хоть по глазам что-то понять! – девчонка не утаила досаду… или сдержать не смогла?
– И много поняла? – Тим уже не просто иронизировал – он подначивал.
– Нет. – Лео показалось, что Хлоя сейчас шмыгнет носом. – Это потому, что ты колдун, да?
Прозвучало совсем по-детски. Даже Тим рассмеялся.
– Никакой я не колдун, не забивай себе голову глупостями.
– И не опасен?
– А ты меня боишься? Ну все-таки? – живо спросил Тим. Оказывается, он умеет веселиться! Поверить невозможно, но магия Хлои действует.
– Нет.
– Вот и не бойся.
– Ага. А научиться можно? Ну, тому, что ты умеешь?
Шестое чувство подсказало Лео: этот вопрос был лишним. Вот и Тим молчит, и Хлоя, кажется, поняла, что все испортила, испугалась.
– Ти-им…
– Нельзя, – слово жесткое, а тон – как у взрослого, который пытается успокоить огорченного ребенка. – Пользуйся своей магией. Она лучше.
Он это серьезно?! Вроде да.
– Продолжай. Я больше не помешаю.
И все-таки он не фальшивый! Присмиревший, спокойный – и спокойствие как будто бы не напускное. Но не фальшивый. Надо выяснить, в чем дело. Не в лоб, конечно, исподволь… хотя в лоб он тоже заслужил.
– Ну так во-от, – если Хлоя и была расстроена, то совсем немного, – бывают моменты, когда ты не можешь ни злиться всерьез, ни огорчаться, теперь он это точно знал, – лисица научилась охотиться и убивать. Научилась оборачиваться девушкой. Очень красивой девушкой. Однажды она, приняв человеческое обличье и надев лучшие из украденных у людей нарядов и украшений, пришла на ярмарочную площадь, где как раз выступали бродячие актеры, у которых она когда-то жила. Ее увидел сын хозяина, статный юноша, по нему вздыхали многие девицы, а он только отмахивался. А тут – влюбился без памяти. И она будто бы взглянула на него другими глазами, и в ее сердце тоже вспыхнула любовь…
– Чего, – Лео демонстративно зевнул, – все страшное уже кончилось? Тогда, пожалуй, пойду к себе, вздремну.
– Иди. Не буду тебя больше уговаривать, – небрежно бросила Хлоя.
Он остался.