#771 sigelwar » 02.12.2014, 00:39
Глава 11.
28.12.1941г
Всю ночь с неба сыпятся крупные хлопья снега, при этом низкое небо в сочетании с полным безветрием создаёт до такой степени инфернальную картину, что окружающее кажется одним из кругов ада, описанных в "Божественной комедии" Данте Алигьери, окружающих вмороженного в лёд Люцифера. Пушистые, разлапистые снежинки, больше похожие в своем совершенстве на произведения ювелира, чем на творение природы, казалось, парят в молочной мгле морозного воздуха простирающейся над белоснежным покрывалом укутывающим лес. Медленно покачиваясь и кружась, соскальзывая по обсыпанным своими менее везучими товарками лапам елей, они ласковыми, прохладными поцелуями зимы ложатся на исходящую паром распластанную тушу.
Маленькая полянка, практически просвет, между несколькими громадными деревьями, по праву могущими называться патриархами леса, была залита уже начинающей застывать кровью. Беспорядочные куски взрезанной одежды и ошмётки плоти, с идентификацией которых не справился бы даже практикующий патологоанатом, окружали топорщащееся белоснежными обрубками рёбер тело, почему-то еще продолжающее содрогаться во всё затихающих судорогах.
Всё это и зависшие в воздухе снежинки, уже на расстоянии десяти метров складывающиеся в заслоняющее взор марево, и уже покрывающаяся корочкой льда, кажущаяся черной на белизне наста, кровь, составляло картину полной нереальности происходящего. Картину приходящего перед самым рассветом кошмара. Того самого от которого просыпаешься закрывая обеими ладонями рот, давясь задушенным криком и долго потом судорожно глотаешь такой живой и сладкий окружающий воздух.
- Хорошо получилось, красиво! Хвалю! Только вот небольшая скованность всё равно присутствует. Вот например, смотри как смазаны мазки. И вот тут цвет не подходит к общей канве картины. Нужно было вложить чуть-чуть больше души в это произведение. И вот тогда бы оно засияло в своем полном великолепии. Да и сам заляпался, как поросенок, будет тебе от ВаСю на орехи.
При этих словах антрацитово-черная, вооруженная впечатляющими когтями ладонь, выглядывающая из рукава маскхалата, могущего поспорить своей белизной с окружающим снежным безмолвием, слегка взлохматила выцветшее соломенные, больше похожие на седые, задорно торчащие в разные стороны волосы собеседника. Смахнув капельку крови, зависшую на покрытом веснушками носу, все тот же когтистый палец отвесил его хозяину легкого щелбана.
- И учитывай, что, несмотря на алхимические коктейли Valsharess, ты хоть и сильный, но легкий. Поэтому нанося такие удары, как твой последний, постарайся все же не приближаться к объекту или хотя бы старайся, чтобы плоскость разреза не пересекала твоё истинное местонахождение. Забрызгает, вот примерно как тебя сейчас. Как-нибудь потом расскажу анекдот про полурослика. А теперь доставай подарок Деда.
В ответ на эти слова молодой парнишка завозился с липучками маскхалата, краснеющего неряшливой россыпью пятнышек крови. Покрытое веснушками детское лицо с выделяющимся на кончике носа алым мазком свежей крови. Лицо, глядя на которое сторонний наблюдатель мог бы дать парню на вид не более десяти-одиннадцати лет. Вот только если бы не практически седые волосы и взгляд...
...
- Командир, что ты с мальчонкой-то делаешь - ведь нельзя так. Его ведь уже даже наши парни боятся, да и мне от его взгляда не по себе становится. - Почесывающий покрытое мелкими шелковистыми чешуйками пузечко Глаурунга, старшина Рабоче-Крестьянской Красной Армии Дроконов Валерий Сергеич, с тревогой и опасением посмотрел на привольно разместившегося перед ним дроу, единолично оккупировавшего маленький мшистый то ли толстый коврик, то ли сверхнизкий диванчик, один из двух находящихся перед пышущим жаром камином, сложенным из облагороженных ледником камней. Волны тепла, отражающиеся от стен небольшого зала, укутанных многослойной паутина шелковых полотнищ кардинально черного цвета, погружали находившихся в нем в легкое подобие утренней дрёмы. Именно поэтому разговор шел крайне неспешно и можно сказать даже лениво.
- А что ты хотел? Чтобы dalharen сломался? Чтобы я принял в Дом хнычущего и прячущегося по углам хуманса, неспособного держать клинок и ощущать наслаждение, чувствуя как врага покидают последние капли жизни? Пойми - он хотел и сейчас хочет только мести. И только кружась в танце с Jalil Elghinn, рискуя своей жизнью, он сможет оставаться самим собой. А взгляд... - На секунду задумавшийся Ссешес Риллинтар, самозваный Глава затерянного в немецком тылу темноэльфийского Дома, с легким восхищением произнес, обращаясь даже не к собеседнику, а в наполняющую пустоту подземной залы тишину, нарушаемую только потрескиванием умирающих в камине поленьев и тихим умиротворенным дыханием окружающих. - Она ведь теперь часто смотрит сквозь них... не надо лишать деву развлечения, иначе она сама начнет их искать...
...
Из распахнутого ворота маскхалата мальчишечьи ладони извлекли нечто, больше похожее на покрытое бурой, потрескавшейся коркой семя, топорщащееся крючьями выступов. Извлекли и застыли, как будто в нерешимости.
- Ну что же ты? Ведь сам у Деда зверушку выпрашивал.
Повернувшийся к дроу паренек, чуточку обиженным тоном произнес:
- Так я дракончика хотел, как у Сергеича. Чтобы тоже с крылышками и как Глау огонь выдыхал. А он мне вот это подсунул. - В детских глазах, обращенных на подарок Духа Чащи, мелькала настоящая кристальная обида, разбавленная впрочем, хорошей долей любопытства.
-Что, так и не признался, что это будет за зверек? - Поймав себя на странном желании еще раз растрепать волосы dalharen, дроу недовольно оскалился и быстро продолжил - Ну чего стоишь? Еще чуть-чуть и будет поздно.
Встрепенувшийся мальчишка после этих слов мгновенно оказался у распластанного в центре поляны тела и осторожно опустил необычный подарок в раскрытую грудную клетку, в которой все еще слабо подрагивали покрытые кровяными разводами человеческие лёгкие. Уже оттертый снегом клинок с легким треском взрезал тонкую плёночку, покрывающую верхний торец семени и после легкой паузы вонзился в протянутую над впадиной, скрывавшейся под этой пленкой, ладонь. Раздавшееся со стороны паренька знакомое шипение, заставило присутствующего на поляне Ссешеса расплыться в улыбке, dalharen явно подхватил несколько не совсем обычных в человеческом обществе привычек своего опекуна.
Тонкая струйка крови текущая в небольшое углубление на вершине странного подарка Духа Чащи по всем правилам должна была заполнить его уже через несколько секунд, но проходило одно мгновение, другое, а падающая на поверхность семени кровь как будто поглощалась этим странным, топорщащим изогнутые крючья шипов, предметом. Прошло не менее минуты, когда немного обеспокоенный происходящим дроу окликнул застывшего в удивлении пацана, с распахнутыми глазами смотрящего на исчезающую на поверхности семени кровь. Стоило только наперснику Ссешеса отвлечься и, спрятав кинжал, заняться раной, как из зева разверстых ребер практически трупа, еще недавно бывшего незадачливым и очень невезучим членом вспомогательного отряда СС, так называемого Шуцманшафта, стали раздаваться крайне неприятные для уха обычного, никак не связанного с разделкой мяса или хотя бы охотой, обывателя звуки.
В нашем мире, наполненном звуками природы, человеческой речи и громыханием машин, воспринимаемыми населяющими его существами как нечто обыденное, есть то, что выделяется даже среди окружающей нас обычной какофонии. Это звуки рождения, первые звуки издаваемые новорожденным существом, и нет разницы какого вида или пола оно бывает. Тончайший писк еще слепых щенков, требовательный и наглый ор только что пробивших скорлупу птенцов, заливистый и вместе с тем торжествующий крик человеческого младенца. Так уж устроено любое живое существо. Оно приветствует этот мир в который приходит для того чтобы в нем жить, питаться его соками и в конце концов умереть - именно поэтому песня рождения является самым прекрасным звуком во вселенной...
Среди треска разрываемого мяса и жуткого бульканья сжимаемых и протыкаемых легких, застывший в полном безветрии, наполненный миллиардами зависших снежинок, воздух был оглашен криком, торжествующим криком рождающейся жизни.
Шелест, скрип и высокий, режущий уши свист, сплетались в приветствие окружающему миру, в странный и радостный первый плач новорожденного существа. Он длился не больше нескольких мгновений и постепенно затих. Хлынувшие после этого из распахнутых ребер зеленые плети буквально в течение одной минуты окутали распростертое на поляне тело, заключив его в ажурный непрозрачный кокон, подрагивающий от проходящих в нем процессов.
Широко раскрытые глаза мальчика, устремленные на творимое перед ним действо, не сразу перевелись на Ссешеса, который, уже отчаявшись привлечь внимание, был вынужден положить руку на плечо воспитанника.
- Кажется, я догадываюсь, какого щеночка Дух Чащи тебе подсунул. - Мелькнувшая на лице дроу вёселая белоснежная, но немного зубастая улыбка немного успокоила будущего собеседника. - Шутник!
- Дядя Ссешес, а что это будет?
- Неет, даже не уговаривай, не буду портить шутку. Могу сказать одно - животинка крайне полезная и интересная, тебе понравится. - Всё же не сдержавшись, Ссешес еще раз взъерошил мальчишечьи вихры и с задумчивым видом продолжил: - Все равно он наверно только через несколько дней созреет, так что потом сюда вернемся. Так что на этом нашу прогулку можно считать законченной. Собираемся и пошустрее.
Метнувшийся в сторону ближайшего дерева, с прислоненным к нему небольшим рюкзачком все того же белого цвета, охотничьими лыжами и немецкой снайперской винтовкой с обмотанным шелковыми растрепанными лентами стволом, паренек быстро схватил свою экипировку и уже будучи полностью готовым к выдвижению, поделился с опекуном полученной у Духа Чащи инструкцией по разведению домашних любимцев.
- Деда сказал, что он через пару дней меня сам найдет. Только вот, а если немцы сюда раньше придут?
Окинув расчерченное кровью великолепие, медленно скрываемое падающим снегом, Ссешес еще раз ухмыльнулся, немного задержал взгляд на все еще колеблющемся из-за проходящих в нем внутренних процессов коконе и задумчиво, практически про себя ответил:
- Думаю, это будут исключительно их проблемы.- После чего встрепенулся и уже нормальным голосом продолжил. - Потопали, юная гроза СС. Никуда твой подарок не денется. И вообще ваша человеческая традиция отмечать дни рождений меня поражает. Зачем? Ну да ладно. А теперь по серьезному - на будущее постарайся не смотреть пристально хумансам в глаза.
Завязывающий крепление лыж мальчишка отвлекся и с любопытством посмотрел на Ссешеса.
- Почему?
- Это главный недостаток обучения Qu'el'velguk - Убийцы Дома. Не переживай, по сравнению с аурой "Бледного мастера" это еще цветочки. Хотя некромант из тебя тоже не получился бы. А жаль... Чуть позже покажу, как скрывать взгляд. А пока, старайся всё же не смотреть пристально, а еще лучше отводи взгляд.
28.12.1941г вечер. Пиршественная зала Дома.
Ежевечерние посиделки под мирное потрескивание камина и легко узнаваемый голос Левитана раздающийся сквозь рупор намертво привинченного под потолком громкоговорителя – что может быть более умиротворяющим? Особенно после сытного ужина, которым в этот раз занимался хозяйственный Сергеич, изведя на свое коронное «каша из всего» половину кабаньего бока в виде подкопченных ребрышек, кучи перловки, целого набора мясных грибов и черт его знает какого количества разного рода травок, любовно подвешенных в виде сухих веников под потолком кухонного отнорка.
-Гррр! – с царственным видом втягивая под себя лапы Грау донес до окружающих все что он о них думает и в особенности вот об этом вот нахальном детеныше. Как же – его величество соизволили потревожить. Причем как – в наглую вцепившись в так удобно вытянутую в сторону пышущего жаром камина лапку. И не надо тут о том что оная лапка покрыта твердой как камень чешуей и ничего с ней не случится –не надо. Ходют тут разные… жирными пальцами любовно наведенную полировку портят. Не для этого его чешуйчатое святейшество и по совместительству император вселенной целых полчаса вылизывался, зачастую принимая такие головоломные позы что большой мам старался в его сторону даже не смотреть во избежание головокружения и приступа сильнейшей неполноценности.
- а ведь на кошака похож жуть как, только что не меховой, да когти на лапах не втягиваются. – криптозоологический комментарий химика вызвал у большинства присутствующих улыбки, а копающийся с недовольным видом в своей тарелке мальчишка вскинув голову звонким голосом добавил:
- А я это давно заметил! – выпустив многострадальный деревянный инструмент гурмана Санька предъявил растопыренную пятерню и озвучил результаты своих наблюдений. – Он как кот между пальцами даже вылизывает! У нас раньше Барсик был так тот тоже так делал. Вот только у него язык не такой длинный был.
Как будто в отместку за такое сравнение дракончик соизволил чуть повернуть голову с блаженно зажмуренными от тепла горящих дров глазами и издевательски вытянул длинный, раздвоенный на конце как у хорошей змеи орган вылизывания. При этом глаза крылатого змеюки сами собой попытались сфокусироваться на танцующем впереди морды двойном кончике. Вид у дракончика при этом стал до такой степени загадочным, что те из присутствующих в зале кто следил за перипетиями этой истории с самого начала, буквально покатились со смеху.
- Дядь Ссешес, а что он дразница! – звонко прозвучало обвинительное заключение мальца, быстро схватившего кому именно посвящался показ издевательски ощупывающего воздух розового в небольшую черную крапинку языка.
Рука сама собой потянулась к седым вихрам парнишки и взлохматила и так не особенно покорную шевелюру. Отсутствие в обозримом радиусе ровесников и более или менее непонятный возрастной, да и что уж тут и этнический, состав населения Дома как-то сам собой привел к тому что два сорванца нашли друг друга. Начиная от беготни по коридорам, «напрыгивание» на окружающих, экстремальные прятки с использованием подручных предметов и всего что плохо прикручено (прибито или просто находится не в том месте вселенной). Сюда можно еще добавить попытки сгрызть что-нибудь странное из алхимической лаборатории. Причем в таких сочетаниях что и я и ВаСю просто диву давались как икающий разноцветными искрящимися пузырями и светящийся раздутым как барабан пузиком, больше похожий в этот момент на мутировавшего чешуйчатого чернобыльского светлячка переростка, дракончик находит в себе смелость в очередной раз найти на свою длиннохвостую задницу приключений. Причем как бы ему после таких вот набегов не было плохо – попытки набежать и попробовать все что подвернется он не оставляет. Внушения большого мама в расчет не принимаются, так как райские закрома (видимо в разуме чешуйчатого засранца лаборатория ими и является) манят его наперекор всему. Санька тоже пару раз был застукан за попытками «похимичить». Но тот хотя бы смешивал прилипшие к шаловливым рукам химикаты и алхимкомпоненты снаружи, а не в недрах собственного желудка. Кстати тот самый состав «чернобыльского светлячка» был им случайно переоткрыт в процессе смешивания перекиси водорода с отмученным осадком после получения зелья выносливости. Причем как потом выяснил чуть ли не танцующий от радости химик оный осадок хоть и был получен алхимическим способом в основе своей представляет собой абсолютно немагическую смесь сложных эфиров и каких то там кислот. Повторить чисто химическими методами или хотя бы понять что там точно намешано у Романа так и не получилось, но это не помешало целеустремленному юноше со всеми предосторожностями подготовить более чем пятилитровую флягу этой самой химии для передачи в центр. Не понятно в какой области народного хозяйства этот состав можно применить, но залитый под самый потолок брызгами «нечаянно» хлопнувшей пробирки участок коридора светился как минимум часов двадцать. А то и больше. Несварение желудка совмещенное с подсветкой окружающей действительности мертвенно зеленым светом испускаемым многострадальным раздутым брюшком закончилось у Глау примерно через столько же. Вид страдальчески закатывающей глаза крылатой сосиски освещающей зал надутым как барабан пузом был еще той психоделической картиной. ВаСю и Сергеич тогда вокруг этого хвостатого симулянта целый день прыгали, то под голову подложить то на бочек перекатить, то попитюшки несчастной помирающей животинке срочно надо. Дракон называется! Тьфу! Хорошо хоть что воздух не портил. А то вообще бы полный стыд был бы.
Лучший метод ассимиляции - геноцид.