Морской Волк (от Влада Савина)

[Александр]

Кроме того люфты не упустили бы шанса проутюжить его в Белом море.

Заняты они... те, что есть на севере...
Терпилу гоняют...

[Александр]

Цепь не свою, фрицевскую

Фраза не английская.... как-то переделать надо.
Наглы немцев Джерри вроде звали, но это тоже не то...

[Ронин]

Отныне кригсмарине – больше не будет!

Это плохо: у Германии появится дополнительное топливо для танков и самолетов. Появятся экономичные танковые дизельные двигатели. Появятся дополнительные ресурсы для вооружения Вермахта.

По большому счету, такая цена за ослабление ВМС Германии СССР не выгодна.

Дело лишь в названии. Не будет кригсмарине, будет ваффен сс марине, флот как был, так и останется, сменится лишь командная верхушка.

[Александр]

сменится лишь командная верхушка.

А еще форму поменяют и "комиссаров" посадят на каждое корыто.
Хуже (для СССР) точно не станет.

[bego]

Выкладывал на СИ но там такие страсти автор может и не заметить моего поста поэтому также выкладываю здесь.
Автор небольшой тапок: К каждому командиру пусть даже катера - если он беспартийный - приставить партийного КОММИСАРА... Комиссаров по приказу АГ (не может быть комиссаров в немецкой армии) их сразу растреливали может лучше представителя партии верного идее, как у вас было выше.

[Алекс33]

Комиссаров по приказу АГ (не может быть комиссаров в немецкой армии) их сразу растреливали может лучше представителя партии верного идее, как у вас было выше.

Если в Германии расстреливали всех комиссаров - то как у них полиция работала ?
В том смысле, что приказ касался Комиссаров из РККА и, естественно, не имел никакого отношения к своей полиции безопасности, где должности Комиссара были вполне распространены.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%CF%EE%EB%E8%F6%E8%F ... E5%F2%FC%E5%EC_%F0%E5%E9%F5%E5

не может быть комиссаров в немецкой армии

В полиции были и есть ("Комиссар Рэкс").

[Влад Савин]

приставить партийного КОММИСАРА... Комиссаров по приказу АГ (не может быть комиссаров в немецкой армии) их сразу растреливали может лучше представителя партии верного идее, как у вас было выше.

Здрасьте - а как назывались в Германии всякие командные чины - типа, гебитскомиссар? И в полиции, и в гестапо было - полицайкомиссар - как в современной европе, чин "комиссар полиции" - детективы читали?
Слово - уж точно, не большевиками придумано! И не ими одними применялось.
Должен же Партийный Чин на корабле - как-то называться? Не "представитель партии" же!

[Алекс33]

Слово - уж точно, не большевиками придумано! И не ими одними применялось.

Комиссар — (curator [oris, m]; commissarius [ii, m]; (лат.)

[vorobei]

Слово - уж точно, не большевиками придумано! И не ими одними применялось.

ЕМНИМС и в штатах, и где-то в европе применялись веке в XIX, именно под названием "комисар" и именно в том же самом качестве - человек, назначенный к командиру соответствующей части в качестве "контролёра" с правом наложить "вето" на его приказы... Где раньше, не помню.

[Little]

Где раньше, не помню.

Война за независимость в Штатах?

[Влад Савин]

Вот так наверное выглядел ГГ на боевом посту:

(Хотя это АПЛ пр.971. Благодарю Kirasir с форума СИ)

[Sverm]

Благодарю Kirasir с форума СИ

Так он и у нас вроде тоже зарегестрирован

[lector]

...."Горсточку русских сослали
В страшную глушь, за раскол.
Волю да землю им дали;
Год незаметно прошел —
Едут туда комиссары
Глядь — уж деревня стоит,
Риги, сараи, амбары!"....
"Дедушка" Некрасов Н.А. 1870

[shelsoft]

Вот так наверное выглядел ГГ на боевом посту

1)
2) http://s60.radikal.ru/i169/1008/c6/c7693d0d0718.jpg

[Александр]

shelsoft, кто там? И на чём?

[Влад Савин]

Вот очень жаль что тут нельзя править уже записанное!
Так что за САМОЙ уточненной версией - уж извините, на СИ!
А здесь - лишь самый первый, черновой вариант кусков - для швыряния тапок.
(это к тому, что кой-какие тапки здесь, но относящиеся к ранним главам, я исправил в версии на СИ)
Ну а пока - дополнил сцену Берлин, и добавил еще.



Берлин, Рейхканцелярия.
-Уроды, ублюдки, унтерменши! Гнусное еврейское отродье! Вы мерзавец и полное ничтожество, Редер – к сожалению, я понял это лишь сейчас! Построили мне не флот – а его жалкое подобие, вашими стараниями, мои корабли абсолютно небоеспособны! Где победа, в которой вы клялись мне, всего две недели назад? PQ-18 уже разгружается, в русских портах – а я стал посмешищем для всего мира, по вашей вине! Даже мой друг Бенито, когда я упрекнул его за то, что мощный линкор «Виторио Венето» трусливо удрал от двух слабых крейсеров ПВО, ответил мне – удрал, но ведь не сдался! И если я слышу такое от друзей – то враги уже злорадствуют, про второй Трафальгар! И самое гнусное, что они правы – вы, бездарности и трусы! – если тогда у врага была превосходящая мощь, и гений великого Нельсона, то кому вы так позорно проиграли сейчас? Как я могу надеяться, поставить Британию на колени – если у меня вместо флота, черт знает что?
Отчего я даже представить не могу, чтобы вот так сдавалась, часть моей армии? Я знаю почему – потому что вермахт создавали не вы, Редер! Вам, жалкому высокомерному недоумку, было дано все – чтобы Германия на море была столь же сильна ,как на суше и в воздухе! И что вы мне создали – не флот, а жалкую карикатуру! Отвечайте, ублюдок – если вам есть что сказать?
-Мой фюрер, нами потоплено два британских крейсера и восемь их эсминцев! Кригсмарине дрались, не щадя себя – две наших подводные лодки погибли. Но мы выполнили свою задачу и свой долг – не позволив англичанам привести «Тирпиц» в свой порт!
-А как вообще «Тирпиц» оказался под британским флагом – после чего вам пришлось его топить? Германский корабль не должен спускать флаг ни при каких обстоятельствах – предпочтя смерть сдаче врагу! С честью погибнуть, как «Блюхер» в бою у Доггер-Банки, как крейсера Шпее у Фолклендских островов – но не покрывать себя позором! Ну а два раза подряд - это слишком много, Редер, чтобы остаться безнаказанным! Вы мне больше неинтересны – пусть гестапо и рейхсфюрер займутся вашей судьбой!
Теперь вы, Дениц. Как вы объясните мне – большевистский указ в их «Правде», о присвоении Грау Петеру звания Героя Советского Союза – «за исключительные заслуги в борьбе с немецким фашизмом»? У вас под началом служил предатель – а вы просмотрели? В любом стаде может быть паршивая овца – но почему никто в экипаже не остановил предателя? В свете этого, начинаю сомневаться – ваши, якобы «погибшие» субмарины, в таком количестве, без вести – а может, они тоже, переметнулись? И завтра мы встретим в море бывшие наши лодки, с бывшими нашими экипажами – под большевистским флагом, топящие наши корабли? Что, вы не верите, что такое возможно – так спросите у мерзавца Грау! Думаете я не знаю, про «к дьяволу фюрера – наш командор, морем просоленный Денниц», так вы забыли, что они не ваши «мальчики», а мои солдаты! Ну ничего – теперь я сам займусь из воспитанием! В концлагерь, родственников всех, кто был на «пропавших» субмаринах! Так будет и впредь – если не известно доподлинно, что они умерли, оставшись верными долгу! Вы что-то хотите сказать, Дениц? А я вот не уверен, что изменник Грау - был один! И что у него не было покровителей – по которым плачет веревка! Молчите?
Заразу – надо выжигать с корнем! И я сделаю это! Отныне кригсмарине – больше не будет! А будет – СС Ваффенмарине, как я обещал! Рейхсфюрер – берите это стадо под свою твердую руку, и наводите в нем железный порядок. Без колебаний увольняйте, разжалуйте, арестовывайте, отправляйте на Восточный фронт – всех нелояльных, нерешительных, бездарных, недостаточно преданных арийской идее! И чтоб в экипажах кораблей и лодок, доля членов партии составляла не меньше пятидесяти процентов! К каждому командиру пусть даже катера – если он беспартийный – приставить партийного комиссара, без визы которого ни один приказ командира не имеет силы! Вас же, господа бывшие адмиралы, я больше не задерживаю – пусть теперь гестапо разберется в вашей судьбе, дать ли вам высокое право и дальше служить рейху, где и в каком чине! Убирайтесь – трусливые скоты! Пошли вон!

Из монографии Доценко В.Д. Боевые повреждения надводных кораблей за период Второй Мировой войны, Л., Судостроение, 1997. (альт-история)
Повреждения линейного корабля «Тирпиц» в бою 11 сентября 1942 в Норвежском море представляют особый интерес для рассмотрения, в силу того, что впервые в мире было применено оружие фактически следующего поколения, причем по цели класса «capital ship» - т.е. максимально приспособленной выдерживать воздействие оружия традиционного (на момент постройки). Также примечательно, что наряду с этим оружием, в том бою Советский ВМФ использовал обычные торпеды – что дает уникальную возможность, сравнить характер повреждений, наносимых одной цели в одних и тех же условиях.
Линейный корабль «Тирпиц» (водоизмещение 42900т.станд/52600т.полн, разм. 253.6х36х10.6м, 3 ТЗА, 138000л.с, скор.29узл, бронирование: пояс 320-170мм, верхний пояс 145мм, траверзы 220-145мм, башни ГК 360-130мм, палубы 50(80 погр)+80(95погр), скос главной палубы 110(120 погр), рубка 350-220мм, башни СК 100-40мм, ПТП 45мм. Вооружение 4х2 380, 6х2 150, 8х2 105, 8х2 37, 12х1 20. 2 катапульты, 4 гидросамолета. Экипаж 2608 чел) имел в том бою попадания: крылатой ракеты «Гранит» (разр.Остехбюро НКВД, 1942, опытный образец), торпеды 65-42 (разр.тот же) и 4 торпед 53-39. Сведения о воздействии на корабль оружия и проводимой борьбе за живучесть получены опросом пленных из экипажа (включая адмирала О.Шнивинда, а также командира и офицеров корабля).
Попадание КР «Гранит» было в палубу, между кормовой надстройкой и трубой, в район катапульты (см.схему). Причем взрыв произошел после пробития верхней бронепалубы и ударе о главную палубу. Поражающее действие было в значительной степени усилено воспламенением остатка топлива КР, а также тем, что взрыв произошел в замкнутом объеме, ограниченном броней. В результате этого:
-главная бронепалуба (на участке 1 и 2 МО – носовые, валы левого и правого борта, 2 КО) была разрушена на площади свыше 50 кв.метров. Значительные разрушения в вышеперечисленных МО и КО, повреждения агрегатов, пожар в отсеках, разрыв паропроводов, выход из строя л/с – причем в наибольшей степени, от поражения паром.
-практически полное разрушение кормовой надстройки, вместе с кормовым КДП, как от взрыва, так и от последующего пожара, быстро распространившегося в сторону кормы. При этом были уничтожены зенитные установки №5-8 (спаренные 105мм), башни СК №5 и 6 (кормовые, левого и правого борта) уцелели, но нахождение в них л/с было практически невозможно из-за высокой температуры. Кормовые башни ГК по-видимому, сначал были боеспособны – однако затем, распространение пожара сделало невозможным пребывание л/с и в них.
-полностью уничтожена грот-мачта.
-деформирована дымовая труба.
-полностью уничтожена катапульта и самолеты.
-поврежден носовой КДП.
Следует учесть значительное влияние «вторичных» факторов. МО №3 (кормовое, центральный вал), а также все КО, кроме №2, не пострадали – однако взрыв и сотрясение вызвал «контузию» механизмов и нарушение работы котельной автоматики – в результате чего ход корабля упал с 25 до 8 узлов. Неоправданное применение высоких параметров пара (60 атм, св.500 С) приводило к большим потерям л/с при повреждении паропроводов (и последующем их ремонте).
Борьба за живучесть была затруднена тем, что значительная часть л/с в момент попадания находилась по «походной готовности» (аналогичной нашей БГ-2), в жилых помещениях, как раз в зоне поражения. Потому, для тушения пожара просто не хватало людей (командир аварийного дивизиона вынужден был подчинять себе людей из других дивизионов, чтобы сформировать полноценную аварийную партию). Также тушение пожара затруднялось периодическими взрывами 105мм и 37мм боеприпасов зенитных установок (первых выстрелов), находящихся на кормовой надстройке.
Тем не менее, благодаря отличной выучке л/с и хорошей организации борьбы за живучесть (традиционно для германского флота), всего через 20 минут пожар был в целом, локализован (предотвращено распространение огня в нос), а в МО и КО – потушен, (чему способствовало поступление большого количества пара в отсеки). Пострадавший л/с был по возможности эвакуирован и заменен, повреждения паропроводов заделаны, автоматическое регулирование налажено – и инженер-механик доложил, что через час гарантирует ход 20 узлов.
Тем не менее, пожар продолжал распространяться в сторону кормы. Здесь бороться с ним было сложнее, так как не хватало людей. По сообщению командира башни ГК «С» (кормовая возвышенная) дальнейшее нахождение в ней невозможно – просит разрешения оставить свои посты (телефонная связь сохранилась) – разрешение было дано. С большими трудностями, и потерями л/с, распространение пожара удалось остановить и здесь. Однако в МО №3, из-за огня над главной палубой, температура поднялась до 50-60 С, что очень затрудняло работу экипажа.
В целом следует отметить, что одно попадание КР «Гранит» хотя и нанесло динейному кораблю очень серьезные повреждения, и сильно снизило его боеспособность, все же не было для него смертельным. При отсутствии дальнейшего боевого воздействия, корабль имел все шансы благополучно дойти до базы. Хотя потери экипажа следует признать очень тяжелыми (по грубой оценке, больше трети, в том числе вышедших из строя – убитыми и тяжело ранеными, около 20 проц.).
Когда ЭУ корабля уже выходила на заданный редим (скорость увеличилась до 13 узлов, и продолжала расти), последовало попадание торпеды 65-42. Взрыв произошел под днищем, под МО №3, с образованием пробоины большой площади – точно определить невозможно, т.к. весь л/с МО №3 погиб, упомянутое МО полностью вышло из строя. Еще более тяжкими последствиям были – опять «контузия» механизмов, и многочисленные аварии в МО №1 и 2 – разрывы паропроводов, и нарушение уже произведенной заделки. Причем из МО №1 спаслось буквально несколько человек, а в числе погибших оказался главный инженер-механик (ком.БЧ-5), и это МО, заполненное паром, также вышло из строя. Что было очень опасным – так как по-видимому взрывом была повреждена переборка, разделяющая МО 3 и 1, и МО 1 также начало затопляться водой. Также, в по-видимому, в кормовой оконечности (телефонная связь уничтожена), была разрушена и противопожарная система – питание насосов; сдерживать распространение огня в корму стало нельзя – и л/с, отрезанный в корме, погиб весь (кроме нескольких, по показаниям свидетелей, самовольно оставивших корабль на плотиках – однако среди спасенных таковых не оказалось).
Огромными усилиями удавалось поддерживать работу МО №2 (правый вал) и сдерживать распространение пожара в нос. Ход сохранялся на уровне 3-4 узла. Был замечен дифферент на корму и небольшой (2-3 град) крен на левый борт.
Из мер по борьбе за живучесть, кроме тушения подара, восстановления работы технических средств, было также предпринято:
-подкрепление кормовой переборки МО №2.
-попытки проникновения в МО №1, с этой же целью – увенчавшиеся успехом лишь после принудительной вентиляции отсека в атмосферу (удаление пара). Также – подкрепление переборок.
По словам свидетелей, на этот момент, число боеспособного л/с (включая легкораненых), составляло около 50 проц.
Необходимость вентиляции МО №1 и откачки из него воды, потребовала всей энергии турбоагрегата №2 – из-за чего корабль временно лишился хода.
Все же, как показали последующие события, повреждения еще не были однозначно смертельными. В то же время боеспособность была полностью утрачена. Очевидно, что при действии в составе эскадры, вдали от баз – единственным разумным решением было бы, снятие экипажа и затопление корабля.
В этот момент последовали попадания четырех торпед «53-39». По показаниям свидетелей, они пришлись в левый борт:
-носовая оконечность, перед траверзом – затопление носовых отсеков.
-в район боевой рубки, причем была пробита ПТЗ (рассчитанная на 250кг ВВ, в то время как у «53-39» заряд 317 кг)
-в район МО №3, уже затопленного.
-румпельный отсек, позади башни ГК «D», за траверзом.
Второе попадание было сочтено исключительно опасным, так как вызвало быстро растущий крен на левый борт. В сочетании с увеличившимся дифферентом на корму, был сделан вывод об исчерпании запаса плавучести корабля и в связи с этим, опасности спрямления крена контрзатоплением. Так как подводная лодка по-видимому, была готова к повторной атаке, что привело бы к гибели корабля со всем экипажем, лично адмиралом Шнивиндом было принято решение – оставить корабль. Это мероприятие проводилось в спешке, близкой к панике – в результате чего, по заявлениям свидетелей, была оставлена часть раненых (травмы и переломы конечностей) в нижних отсеках.
Следует отметить, что после оставления экипажем корабль оставался на плаву около трех суток – что говорит о преждевременности этой крайней меры, и низком моральном духе экипажа. При снятии с плотиков и шлюпок, л/с не делал никаких попыток к сопротивлению (хотя позже при обыске было изъято 22 единицы личного оружия – пистолеты, ножи). При условии близости своей базы, отсутствии воздействия противника, и наличия своих аварийно-спасательных средств, корабль мог быть спасен.
О дальнейших повреждениях, полученных «Тирпицем» после 11 сентября известно мало. Находясь в составе британской эскадры, буксирующей корабль в Скапа-Флоу, он имел попадания 8 – 14 авиабомб массой 500-1000кг (в разных источниках), а также от одной до трех авиаторпед (также, источники различны). По некоторым данным, непосредственно перед затоплением произошел взрыв одного из погребов ГК (представляется сомнительным). Координаты гибели ….. (приводятся три различных версии).

Американский комикс, сентябрь 1942 (перепечатан многими изданиями)
Рисунок 1. Джон Буль (портретное сходство с Черчиллем) наставляет Дядю Сэма (похож на Фр.Д.Рузвельта). «Не ходите туда – там ТИГРЫ!»
Рисунок 2. Джон Буль идет на охоту – трясясь и нагибаясь, прячется за кустами. Видит – как русский (сходство со Сталиным) – стреляет в тигра.
Рисунок 3. Русский отворачивается, курит трубку. Джон Буль, воровато озираясь, утаскивает убитого тигра в кусты.
Рисунок 4. Джон Буль тащит тигра по лесу. Над ним каркая, пролетает ворона. Джон Буль в страхе бросает тигра, оторвав ему хвост – и бежит, теряя шапку и ружье.
Рисунок 5. Джон Буль, весь гордый, показывает Дяде Сэму (и собравшейся толпе), оторванный хвост – учитесь, салаги, как надо охотиться!
Дядя Сэм в ответ – А ТИГР - ГДЕ???

[Влад Савин]

От Советского Информбюро 15 сентября 1942
В течение ночи на 15 сентября наши войска вели бои с противником западнее и юго-западнее Сталинграда и в районе Моздок. На других фронтах существенных изменений не произошло.
Западнее Сталинграда наши войска вели оборонительные бои. Бойцы Н-ской части отбили атаку гитлеровцев и уничтожили 2 танка и более 100 немецких солдат и офицеров. Огнём артиллерии рассеяно скопление пехоты противника и взорвано 6 автомашин с боеприпасами. На другом участке наши части отбили несколько атак противника, в ходе которых немцы потеряли до 600 солдат и офицеров.
Юго-западнее Сталинграда немецкие танки, задержанные у противотанковых препятствий, были обстреляны нашей артиллерией. Подбито 3 и сожжено 5 танков противника. Гвардейцы-миномётчики совершили огневой налёт на скопление пехоты неприятеля и истребили до двух рот румынских солдат и офицеров.

Москва, Кремль,
Иосиф Виссарионович Сталин читал.
В эти дни он, при всей своей загруженности, неизменно выделял два, три часа ежедневно. Считая это – тоже, частью своей работы, руководителя страны. Работой, которая состоит – в принятии решений, на основе поступившей информации. А информация, пришедшая от потомков – бесспорно, относилась к разряду важнейших.
Он оценил – удобство ее предоставления. Эти «компьютеры», установленные пока здесь, в особо выделенном помещении, куда имел доступ (кроме охраны и техников) он один, оказались очень просты в пользовании. Включить, и ничего не трогать, пока на экране появится картинка – море до горизонта, и на ее фоне, подписанные значки. Управляя манипулятором, подвести стрелку к выбранному, щелкнуть клавишей. Иерархическая система – папки (или каталоги), в них еще, вложенные – каждая по выбранной теме, или по более узкому вопросу, в рамках ее. И в каждой папке был значок с именем Содержание – по которому на экране развертывался текст, кратко описывающий, что здесь, в общем, и что соответствует каждому из значков. Причем при выборе – можно было видеть, подобие страницы книги, рисунок, или даже короткий фильм. Сложнее было разобраться, что однажды открытый «файл», как именовался такой объект, оставался на экране, в одном из нижних «слоев» - которые можно было тасовать, как карты в колоде; открытый же можно было в любой момент закрыть, щелкнув на косой крестик в правом верхнем углу. Если же информация присутствовала еще и в бумажном виде, или только в бумажном, это также было указано. В таком случае он шел к стеллажу, где книги были расставлены, в алфавитном порядке – и находил нужную. Не то чтобы он не доверял хитроумной машине – просто, напечатанное казалось ему чуть более надежным, не могущим никуда исчезнуть – а значит хотелось убедиться, в наличии этих сведений на бумаге.
Военно-техническую информацию – описанную в каталоге наиболее подробно – он бегло просматривал, чтобы составить представление и запомнить, что есть в наличии – чтобы после озадачить специалистов. Но намного более важным казалось ему сейчас – понять, что представляют из себя товарищи потомки. Мы материалисты – но также бесспорно, что кадры решают все: и верные, умные, хорошо мотивированные люди всегда сумеют сделать больше, чем плохие кадры с гораздо лучшей техникой.
А потому, заглянув в «Историю Великой Отечественной войны 1941-1945» - чтобы убедиться, что на фронте в ближайшие дни не случится никакой катастрофы, и с чувством удовлетворения просмотрев кадры девятого мая сорок пятого, День Победы и знамя над рейхстагом, он погрузился в изучение политической истории второй половины двадцатого века, и духовного мира потомков, отраженного в их художественной литературе и фильмах.
Несколько книг прочел вдумчиво и внимательно, даже делая по привычке пометки карандашом (если книга на бумаге). Несколько – отложил в сторону, или запомнил названия, про себя отметив – обязательно вернуться позже, когда будет время. Большинство – просто, просмотрел, для общего впечатления. Прослушал музыку и песни, отметил, что понравилось, а что нет; пожалуй, некоторые из них, патриотичные, можно хоть сейчас выпускать в эфир.
Прочитав доклад Хрущева на Двадцатом съезде, Сталин лишь презрительно хмыкнул. Решил, значит меня, как иудущку Троцкого – стереть, забыть, ошельмить, чтоб самому в белом? Так я все ж, при жизни, сильного и опасного противника – а ты меня, уже мертвого, безответного? Когда-то вместе с Наденькой Аллилуевой учился, в Промышленной Академии, и в секретарях там ходил – и уже решил, что можешь меня, вот так? Я значит, тиран и палач – а ты в тридцать седьмом директивы рассылал, больше врагов народа, без пощады, резолюции твои на бумажках сохранились, да ведь и свидетели в пятьдесят шестом должны еще быть; в Москве и области ни одного репрессированого без подписи твоей быть не должно! Ладно бы для дела – мне, мертвому уже, все равно, стерпел бы – но ведь ты же такого наворочал, без разницы, вредитель или просто дурак – армию развалил, флот порезал, госбезопасность обессилил, власть дезорганизовал, сельское хозяйство развалил! А уж сына я тебе точно, не прощу, Никитка, ты у меня за все ответишь! Но – дело ведь, не в тебе одном?
Чем дальше Сталин читал – тем больше ему не нравилось. И ведь дело было, не в «плане Даллеса», не в кознях империалистов – хотя они тоже сыграли свою роль. Страну и дело социализма сдали свои – причем не какая-то подпольная партия, вроде новой РСДРП, а верхушка Партии своей же. Не захотели быть дальше «слугами народа», пожелали в наследственные хозяева, чтоб в швейцарском банке счет, и отдых в Ницце? Когда, как там у Ильича – «одни лишь лозунги, без теории и практики», а в реале, не веришь уже ни во что, кроме собственного блага? А как случай, сразу все в капиталисты подались –«заводовладелец, будь толстым и гордым, бей пролетария в хамскую морду»? Причем типаж этот, Сталину был хорошо знаком. Еще в двадцатые, появились уже в райкомах и обкомах, такие аккуратные мальчики с портфелями, исполнительные, даже угодливые, все бумажки у них в образцовом порядке, значок с Лениным у сердца, правильные речи на собраниях – и обязательное стремление, наверх, к более высшему посту. Персонаж в общем полезный, и даже незаменимый, при достойном товарище, как тень за его плечом – для поручений. Но если Тень – не будет знать своего места, сама ничего не имея за душой?
Ну а народ? Безмолствовал. И потому, что был приучен – Партия, это авангард, ну а в нем комитеты, это как командиры, ЦК и Политбюро, штаб, и Сам, Первый – главком. И потому, что что-то неладное творилось с идеей. Рисунки, плакаты, карикатуры тех времен, «перестройки», сильно похожей на растянувшийся Февраль Семнадцатого – на одном плакате, какие-то люди, наклоняясь будто против сильного ветра, пытаются удержать флаг, который висит не шевелясь; на другом Красная площадь, демонстрация, на Мавзолее тогдашний Первый и его свита, и плакат под ними, золотом на красном – «Собственность КПСС неприкоснованна!». И это явление Сталину было хорошо знакомо – по годам более ранним: эсеровские и меньшевистские Советы и Комитеты, после Февраля, поначалу чертовски популярные, но стремительно теряющие авторитет, вместе с числом желающих их защищать; да ведь и пресловутое Учредительное Собрание можно отнести туда же!
Ну а дальше – то, что при взгляде издали, вызывало лишь омерзение. Все еще сильная, могучая страна, одна из двух сверхдержав – скатилась на уровень какого-нибудь Мадагаскара. Распад территории на части – причем в некоторых из подобных «государств» к власти пришли откровенные враги! – разруха как в гражданскую, заводы стоят, поля пустеют, армия расформируется, инженеры торгуют куриными окорочками, а уголовная мразь становится властью.
Сталин был – человеком Власти. Которая, в его понимании, была – не суммой почестей, оказываемых нижестоящими, а возможностью строить. Создавать мир – в соответствии со своим представлением об идеале. И этот идеал все же был – не сытость и комфорт для себя лично (каким богатством он себя окружил, что оставил потомкам?) – а строительством Державы.
Потому, ему было невыносимо больно, узнать что все им созданное – им, ведь Ильич был все же не больше чем революционером, гениально умевшим брать власть, но не знавшим, что будет дальше – и все, что он построил, и оставил после себя на земле, пойдет прахом через какие-то полвека. Затем поднялась и накатилась холодная ярость. Ведь будет – не конец света, не взрыв планеты Земля, а всего лишь, очередная революция, то есть возмущение масс. Ну а с людьми он умеет работать – не он ли сумел, приняв разоренную страну, обескровленную двумя войнами подряд, окруженную сильными державами, мечтавшими двинуть свои армии и начать вторжение, имея внутри многочисленных скрытых врагов, потерявших все – и не пасть, не быть раздавленным, а вывести эту страну в сверхдержавы, всего за тридцать лет, секунда по меркам истории? Трудно конечно, работать «на дистанции» - его не будет уже среди живых, когда развернутся те события. Но, обладая послезнанием, сделать можно многое.
Поработаем. Не впервой. И кажется, из прочитанного – что он опустил руки, после сорок пятого, решил расслабиться, двигаясь по колее. Теперь – не дождетесь!
И что нужно - первым делом? Правильно – кадры, которые все решают.
Звонок Поскребышеву – Лаврентий ждет? Приглашай!
Вернулся значит, с Кавказа. Как мне доложили, чуть ли не самолично, в Майкопе вышки взрывал, и едва ли не перед носом наступающих немцев. Конечно – «обстановка требовала» - но вот что важно сейчас, информации от потомков ты за этим занятием, получить никак не мог. А я вот, первым делом, про тебя – как ты в будущем? И лишь после дал отмашку – Кириллову не препятствовать, ведь наверняка же доложит тебе по- полной, как положено, непосредственному начальнику – но это и к лучшему, время тратить не надо, в курс вводить, ты уже.
И ты мне не по приказу нужен. А по искреннему усердию – в одной лодке плывем.
-Ну, здравствуй, «английский шпион». Как же это ты так, Никитке-то на зуб попался? Хватку потеряешь – через десять лет?
-Иосиф Виссарионович, так кто ж знал? Теперь вот..
-Все прочел?
-Что успел, Иосиф Виссарионович.
-Антонова?
-Вот его – да. Прямо, «Краткий курс», до двухтысячного. Что ценно – по нашему периоду, можем сравнить.
-Это хорошо, что прочел, Лаврентий. Значит понимаешь, ЧТО нам грозит. Я кстати и твою «перестройку» имею в виду, несостоявшуюся, в пятьдесят третьем. Ведь ты бы дров наломал – не меньше Никитки. «Национальные кадры», руководящую роль партии отменить.. Настолько это было вероятно – что автор назвал, единственной пользой от Никитки, что он тебе развернуться не дал. А то рванул бы Союз – еще тогда.
Сталин сделал паузу. Берия ждал. Сталин продолжил:
-Не быть тебе Первым, Лаврентий. Съедят. Не переживешь ты меня надолго. Зато Вторым ты – незаменимый. Слова свои беру назад – что таких нет. Но вот нет у тебя такого, «за Родину за Сталина», и ничего с этим не сделать, Лаврентий. А у меня вот, есть – и потому, меня сместить и арестовать нельзя, только убить можно. Читай!
-Что это?
-Протокол вскрытия моего тела, опубликованный в годовщину, пятого марта две тысячи восьмого. Отравили меня, Лаврэнтий. Что в данной ситуации, очень хорошо. Отчего – ну как же, во-первых выходит, меры приняв, дольше проживу, больше успею. А во-вторых, если тебя к стенке, как английского шпиона, то значит к ЭТОМУ делу ты не причастен, уж такое Никитка непременно бы притянул, коли было. Тэпэрь мы знаэм – ну а кто прэдупреждэн, то вооружэн.
-Хрущева – исполнить?
-А вот погоди, Лаврэнтий. Не он же один был? Так что, пока мы его трогать нэ будэм. Переведем конечно, в тыл, чтоб на фронте дров не наломал. Случай какой - про заговор знаэм, когда сами заговорщики пока нэ.. И – слэдить, Лаврентий! Создать особый отдел – о подлинной задаче которого знать будешь, лишь я и ты. Для прочих – еще одна служба охраны, руководящих лиц. А когда рыбка клюнэт, тогда подсечем – и вытянем, всэх!
Второе – касаемо наших гостей. Тайну надо сохранить – но и внедрение обеспечить..
-С этим будет сложнее, Иосиф Виссарионович. Можно просто передавать спецам готовую информацию, не объясняя источник, но.. Чтобы правильно поставить вопрос, надо уже разбираться в предмете. Я бы предложил – с учетом того, что мы знаем, персонально, о конкретных людях, не только их профессиональные качества, но и моральный облик. Отобрать «особо доверенных» в каждой отрасли, чтобы был и специалист, и организатор – которому вопросов не задают. Их посвятить во все, касаемо их сферы, естественно под подписку «ОГВ» – а они уже будут нагружать прочих.
-Разумно. У тебя, Лаврентий, наверное уже и список есть? И кто в нем?
-Кузнецов Николай Герасимович. Доллежаль, Курчатов, Королев, Лавочкин, Александров, Арцимович, Дегтярев, Перегудов, Малышев, Ермольева. И – Серго.
-А почему не Яковлев?
-Потому что, Иосиф Виссарионович, проталкивая свои самолеты в производство, Яковлев вел себя, скажем так, не совсем порядочно. Ради успеха, оттеснить конкурента любой ценой. А в сорок третьем он окажется, вместе с Шахуриным, замешан в деле с массовым авиабраком – когда у истребителей, обшивка с крыла слетала. И доверять ему сохранение Тайны – результат непредсказуемый. Конструктор он хороший – вот пусть и занимается, с чужой подсказки. Лавочкин же вел себя гораздо достойнее.
-Согласен. А чем вас привлек Дегтярев?
-Во-первых, он не только конструктор, но и досконально знает производство, технологию. А это, при внедрении техники, опережающей нашу на полвека – архиважно. Во-вторых, он также показал лучшие не только конструкторские, но и человеческие качества. В сорок третьем, на конкурсе пулемет станковый, его ДС будет конкурировать с изделием Горюнова, из молодых. Вы. Иосиф Виссарионович, будете склоняться к его авторитету – но он сам скажет, что горюновский СГ-43 лучше.
-В таком случае, следует дать ему в помощь еще двух товарищей. Калашников Михаил Тимофеевич, сейчас после ранения на стрелковом полигоне МВО, свой пистолет-пулемет доводит, нет, еще не АК, под пистолетный патрон. И Драгунов Евгений, сейчас на Дальнем Востоке служит, найди его обязательно. Пусть Дегтярев этих самородков будущих отшлифует хорошо, опыт и знания свои передаст.
-Калашников – тот самый? Я прочел..
-Тот, Лаврэнтий. Лучший автомат всэх времен и народов, АК-47. Но с ним мы торопиться нэ будэм, поскольку патрон новый, это производство надо развернуть – а вот его же ПК, единый, надо Дегтярева озадачить – а то тяжело пехоте с Максимом. Образец есть, готовый – пусть над технологией и материалом подумают.
-Сделаем, Иосиф Виссарионович!
-И еще обязатэльно надо включить Шапошникова Бориса Михайловича. И возможно – Мехлиса, хотя он в Крыму и обо.. ся по полной! Но честный фанатично, и вьедливый – так что, я подумаю. Но это лишь информация – а вот сами наши гости.. Ты пригласи их сюда, Лаврентий – хотелось бы мне с ними поговорить..

[Sverm]

-Кузнецов Николай Герасимович. Доллежаль, Курчатов, Королев, Лавочкин, Александров, Арцимович, Дегтярев, Перегудов, Малышев, Ермольева. И – Серго.

Имеется в виду В. Н. Перегудов? Уточнить бы в тексте.
ЗЫ Жаль что Лосева уже нет

[Влад Савин]

Сталин версия 2 (из-за тапок на СИ). Доработал. Стало лучше??
----------------

Москва, Кремль,
Иосиф Виссарионович Сталин читал.
В эти дни он, при всей своей загруженности, неизменно выделял два, три часа ежедневно. Считая это – тоже, частью своей работы, руководителя страны. Работой, которая состоит – в принятии решений, на основе поступившей информации. А информация, пришедшая от потомков – бесспорно, относилась к разряду важнейших.
Он оценил – удобство ее предоставления. Эти «компьютеры», установленные пока здесь, в особо выделенном помещении, куда имел доступ (кроме охраны и техников) он один, оказались очень просты в пользовании. Включить, и ничего не трогать, пока на экране появится картинка – море до горизонта, и на ее фоне, подписанные значки. Управляя манипулятором, подвести стрелку к выбранному, щелкнуть клавишей. Иерархическая система – папки (или каталоги), в них еще, вложенные – каждая по выбранной теме, или по более узкому вопросу, в рамках ее. И в каждой папке был значок с именем Содержание – по которому на экране развертывался текст, кратко описывающий, что здесь, в общем, и что соответствует каждому из значков. Причем при выборе – можно было видеть, подобие страницы книги, рисунок, или даже короткий фильм. Если же информация присутствовала еще и в бумажном виде, или только в бумажном, это также было указано. В таком случае он шел к стеллажу, где книги были расставлены, в алфавитном порядке – и находил нужную. Не то чтобы он не доверял хитроумной машине – просто, напечатанное казалось ему чуть более надежным, не могущим никуда исчезнуть – а значит хотелось убедиться, в наличии этих сведений на бумаге. Да и двигать по столу эту «мышь» было все ж труднее, чем листать страницы.
Военно-техническую информацию – описанную в каталоге наиболее подробно – он бегло просматривал, чтобы составить представление и запомнить, что есть в наличии – чтобы после озадачить специалистов. Но намного более важным казалось ему сейчас – понять, что представляют из себя товарищи потомки. Мы материалисты – но также бесспорно, что кадры решают все: самая лучшая техника без людей, ничто – а вот верные, умные, хорошо мотивированные люди всегда что-то придумать, сделать, найти выход, в самом плохом положении.
А потому, заглянув в «Историю Великой Отечественной войны 1941-1945» - чтобы убедиться, что на фронте в ближайшие дни не случится никакой катастрофы, и с чувством удовлетворения просмотрев кадры девятого мая сорок пятого, День Победы и знамя над рейхстагом, он погрузился в изучение политической истории второй половины двадцатого века, и духовного мира потомков, отраженного в их художественной литературе и фильмах.
Несколько книг прочел вдумчиво и внимательно, даже делая по привычке пометки карандашом (если книга на бумаге). Несколько – отложил в сторону, или запомнил названия, про себя отметив – обязательно вернуться позже, когда будет время. Большинство – просто, просмотрел, для общего впечатления. Прослушал музыку и песни – найдя что некоторые можно, и пожалуй даже нужно, выпустить в эфир.
Свой некролог – пятого марта пятьдесят третьего, умер Вождь и Учитель – он прочел спокойно: все мы смертны! Приступ бешеной ярости охватил его - после речи Хрущева на Двадцатом Съезде. Вот значит как – решил меня, как иудушку Троцкого, стереть, ошельмить, отовсюду вырезать, и чтоб памяти не осталось? А после, все так под откос и покатилось, сначала чуть-чуть, затем быстрее – и кончилось, двуглавым орлом? Ты, Никитушка – который когда-то вместе с Наденькой Аллилуевой учился, в Промышленной Академии, и в секретарях там ходил – не меня грязью облил, я-то уже был мертвый, мне все равно – но ты, тварь, руку поднял на то, ради чего я жизней не жалел, ни своей, ни чужих, что надеялся на века оставить! На то, что у меня, вместо «дом, дерево, сына» простого человека – построить Державу, взрастить Идею, воспитать Народ – все испохабил, мразь, и ведь трех лет не прошло!
Ему захотелось – сжечь к чертям эти проклятые книги. И приказать немедленно найти Никитку, и приговорить его – нет, пуля в затылок в подвале, это будет слишком гуманно! Я, ради Дела, не находил времени для своих детей – Якова, Василия, Светланы. Ты же все это в расход, ради собственного авторитета и власти – ну так не обижайся, когда и тебя, сейчас!
Но он сдержался – это было бы глупо! Уничтожить книги – зачем бить зеркало, показавшее болезнь? Никак не мог ведь, один Хрущев, сбить с пути и Партию, и страну. Значит, было что-то еще – заговор, уклон, тайная оппозиция, недобитые троцкисты. Ну а Хрущев – верхушка, опирающаяся на кого-то - если его слова были приняты без возражеинй, БОЛЬШИНСТВОМ. И куда же корни тянутся – если вытянуть насвет?
Ярость сменилась холодным вниманием, мобилизующим ум. Было явление, которое следовало изучить - как натуралист, наколотого на булавку жука – исследовать, найти меры воздействия. Ну, Никитка – власть покоя не дает! Сначала втроем, с Молотовым и Маленковым, съели Лаврентия. Затем решил, что на троих делить много – проще на одного. И ради этого – устроил разоблачение с развенчанием. Я значит, тиран и палач – а как ты в тридцать седьмом директивы рассылал, больше врагов народа, без пощады, резолюции твои на бумажках сохранились, да ведь и свидетели в пятьдесят шестом должны еще быть, что в Москве и области ни одного репрессированого без подписи твоей не было, по нашему советскому закону? Власть, Никитка, это совсем не сумма почестей, от нижестоящих – это прежде всего, возможность строить! Переустраивать мир – поскольку он плох, сделать его лучше, в меру своих сил, ну как в песне потомков:

Не надо прогибаться под изменчивый мир
Пусть лучше – он прогнется под нас.

А как ты распорядился Властью – которую с таким усердием тянул к себе? Армию развалил, флот порезал, госбезопасность обессилил, власть дезорганизовал, сельское хозяйство разорил! Дурак ты был, или сознательный вредитель – какая разница, для дела и для страны?
А уж сына я тебе точно, не прощу, Никитка, ты у меня за все ответишь! Живой ты пока, ходишь, говоришь, жрешь, спишь – не подозревая, что это недоразумение все это, ошибка природы – мертвый ты уже, мертвее тех кто на кладбище лежат, давно похороненные! И сколько ты еще ногами сучишь – это я сейчас решаю, исключительно из голой целесообразности!
Кстати, коли так, следует еще внимательнее прочесть, как я умер? Конечно, бульварщина сплошная – «загадка смерти Сталина» - но оч-чень интересно: с чего это, разные люди, в разное время, совсем по-разному пишут – как это случилось, кто при этом был, и как реагировал – словно скрывают что-то, боятся сказать! Лаврентия грязью поливают, как сговорившись – только интересно, кто и когда? Ага, те самые – и после июня, когда Лаврентия к стенке! Под диктовку писали? В том числе и те, кого пятого марта и Москве-то быть не могло, доказано абсолютно, в других источниках – которые заслуживают большего доверия; или я, Иосиф Виссарионович Сталин, абсолютно не смыслю в аппаратных играх!
А это что?? Пятое марта две тысячи восьмого. Опубликованный протокол вскрытия моего тела. Отравили меня. Так это же, просто очень хорошо!! Значит, если избегну – проживу не десять лет, а подольше. И больше – сделать успею!
И еще один вывод – Лаврентий ни при чем. Иначе – уж точно, его бы не как «английского шпиона» расстреляли, а как моего убийцу и отравителя. Ведь имя мое – Никитка лишь через три года ошельмовал!
Да, и долго ты властью наслаждался? Выкинули тебя – пинком под зад. И правил после тебя – некто Брежнев, кто такой? Ага, вот биография.. сейчас полковник-политработник, где-то на Южфронте. Ну, начал ты хорошо – вот только нельзя же так!! Ясно, что в самом начале ты помнил, очень хорошо, что Большинство тебя поставило – так и снимет, если не угодишь.. Так и у меня это было, сразу после Ильича – когда Троцкий, Зиновьев, Бухарин, вообще меня всерьез не принимали.. и где они теперь? Ну а ты – если Никитка к власти пер дуром, то тебе, Леонид Ильич, на вид, она не особо и нужна была – не сделал ты ничего, чтобы в свои руки, твердо. Сидел ты долго и счастливо, все были довольны – и народ тоже; вот только при тебе, оказывается, это и началось – ответственные посты по наследству или вообще за деньги, что ни в какие ворота; и на местах черт знает что творят, как вотчинные бояре, приписки, воровство – а ты, лишь бы никого не обидеть. Рычаги отпустил, на автопилоте – и ведь какую страну я построил, что еще на столько лет хватило, без управления лететь!
Ну вот она – «перестройка». Почитаем. «План Даллеса», козни империалистов – нет, не в них дело, хотя тоже сыграли свою роль. И не какая-то подпольная организация – все эти «самиздаты», солженицицы и прочие, лишь бухтели по углам, не имея никакого политического влияния и реальной власти – самое страшное, что страну и дело социализма сдали СВОИ, которые обязаны были защищать – верхушка Партии. И это не было «уклоном», «оппозицией» - просто, не захотели быть дальше «слугами народа», пожелали в наследственные хозяева, чтоб в швейцарском банке счет, и отдых в Ницце! И раньше-то не имея веры - как там у Ильича, «одни лишь лозунги, без теории и практики», одно лишь желание собственного блага – и оттого, с легкостью переметнулись в капиталисты – «заводовладелец, будь толстым и гордым, бей пролетария в хамскую морду»! И что характерно, типаж этот мне отлично знаком – помню, еще в двадцатые, появились уже в райкомах и обкомах, такие аккуратные мальчики с портфелями, исполнительные, даже угодливые, все бумажки у них в образцовом порядке, значок с Лениным у сердца, правильные речи на собраниях – и обязательное стремление, наверх, к более высшему посту. Персонаж в общем полезный, и даже незаменимый, при достойном товарище, как тень за его плечом – для поручений. Но если Тень – не будет знать своего места, сама ничего не имея за душой?
Ну а народ? Безмолствовал. И потому, что был приучен – Партия, это авангард, ну а в нем комитеты, это как командиры, ЦК и Политбюро, штаб, и Сам, Первый – главком. И потому, что что-то неладное творилось с идеей. Рисунки, плакаты, карикатуры тех времен, «перестройки», сильно похожей на растянувшийся Февраль Семнадцатого – на одном плакате, какие-то люди, наклоняясь будто против сильного ветра, пытаются удержать флаг, который висит не шевелясь; на другом Красная площадь, демонстрация, на Мавзолее тогдашний Первый и его свита, и плакат под ними, золотом на красном – «Собственность КПСС неприкоснованна!». Зачем народу защищать Партию – которая давно уже, не защищает народ? Как когда-то, эсеровские и меньшевистские Советы и Комитеты, после Февраля, поначалу чертовски популярные, но стремительно теряющие авторитет, вместе с числом желающих за них воевать; да ведь и пресловутое Учредительное Собрание можно отнести туда же!
Все вдруг захотели – не для кого-то, для себя! Не для общества – для себя. Не для дела – для себя. И все здание – распалось по кирпичикам. Бывшая Держава – скатилась на уровень какого-нибудь Мадагаскара. Отделяются окраины – причем в некоторых из подобных «государств» к власти пришли откровенные враги! – разруха как в гражданскую, заводы стоят, поля пустеют, армия расформируется, инженеры торгуют куриными окорочками, а уголовная мразь становится властью. Такой свободы вы хотели – шахтеры, что касками стучали по мосту, «дайте нам, плевать откуда, плевать на всех прочих»? Берите, ешьте – и подавитесь!
Снова захотелось взвыть. Почему я не жалел себя, тридцать лет строил – а эти пришли, и разрушили. Плевать, что вы там про меня насочиняли – да, я ломал страну, и весь мир, через колено, не щадя никого, и себя в их числе – перестраивал по своему идеалу, который был все ж – не сытость и комфорт для себя лично (каким богатством я себя окружил, что оставил потомкам?). И все разрушили – те, кто решили все проесть, потребить. Причем воспользовались – и империалисты, успевшие прибрать к рукам многое из наших богатств, созданных народом, принадлежащим ему!
В Бога Сталин не верил. Иначе счел бы, за козни Его врага – послать ему, Вождю, знак: все что ты творишь, прах, смирись и опусти руки.
А вот не дождетесь – кто б вы ни были! Еще посмотрим – кто кого! Ведь не Апокалипсис же, не конец света – а всего лишь, общественные проблемы! Социализм, это тупиковая ветвь, капитализм есть вершина, русские вообще, отсталый народ – врете, собаки! Я сумел – вывести в Державы разоренную страну обескровленную двумя войнами и революцией – когда со всех сторон капиталисты готовы были двинуть свои армии, а внутри лишь ждали часа многочисленные скрытые враги, потерявшие все. Тогда, после победного сорок пятого, я слегка расслабился, двигаясь по колее? Теперь – не дождетесь!
И что нужно - первым делом? Правильно – кадры, которые все решают.
Звонок Поскребышеву – товарищ Берия ждет? Приглашай!
Вернулся значит, с Кавказа. Как мне доложили, чуть ли не самолично, в Майкопе вышки взрывал, и едва ли не перед носом наступающих немцев. Конечно – «обстановка требовала» - но вот что важно сейчас, информации от потомков ты за этим занятием, получить никак не мог. А я вот, первым делом, про тебя – как ты в будущем? И лишь после дал отмашку – Кириллову не препятствовать, ведь наверняка же доложит тебе по- полной, как положено, непосредственному начальнику – но это и к лучшему, время тратить не надо, в курс вводить, ты уже.
И ты мне не по приказу нужен. А по искреннему усердию – в одной лодке плывем.
-Ну, здравствуй, «английский шпион». Как же это ты так, Никитке-то на зуб попался? Хватку потеряешь – через десять лет?
-Иосиф Виссарионович, так кто ж знал? Теперь вот..
-Все прочел?
-Что успел, Иосиф Виссарионович.
-Антонова?
-Вот его – да. Прямо, «Краткий курс», до двухтысячного. Что ценно – по нашему периоду, можем сравнить.
-Это хорошо, что прочел, Лаврентий. Значит понимаешь, ЧТО нам грозит. Я кстати и твою «перестройку» имею в виду, несостоявшуюся, в пятьдесят третьем. Ведь ты бы дров наломал – не меньше Никитки. «Национальные кадры», руководящую роль партии отменить.. Настолько это было вероятно – что автор назвал, единственной пользой от Никитки, что он тебе развернуться не дал. А то рванул бы Союз – еще тогда.
Сталин сделал паузу. Берия ждал. Сталин продолжил:
-Не быть тебе Первым, Лаврентий. Съедят. Не переживешь ты меня надолго. Зато Вторым ты – незаменимый. Слова свои беру назад – что таких нет. Но вот нет у тебя такого, «за Родину за Сталина», и ничего с этим не сделать, Лаврентий. А у меня вот, есть – и потому, меня сместить и арестовать нельзя, только убить можно. Но – не тебе, цинично рассуждая: объявят тебя «шпионом» на следующий же день. А вот Хрущев – может. Но ведь и мы о том знаем – кто нас обоих убил, в той истории. Ну а кто предупрежден, тот вооружен.
-Хрущева?
-А вот не спеши, Лаврентий. Не он же один был? Так что, пока мы его трогать нэ будем. Переведем конечно, в тыл, чтоб на фронте дров не наломал. Случай какой - про заговор знаем, когда сами заговорщики пока не.. И – следить, Лаврентий! Создать особый отдел – о подлинной задаче которого знать будешь, лишь я и ты. Для прочих – еще одна служба охраны, руководящих лиц. А когда рыбка клюнет, тогда подсечем – и вытянем, всэх!
Второе – касаемо наших гостей. Тайну надо сохранить – но и внедрение обеспечить..
-С этим будет сложнее, Иосиф Виссарионович. Можно просто передавать спецам готовую информацию, не объясняя источник, но.. Чтобы правильно поставить вопрос, надо уже разбираться в предмете. Я бы предложил – с учетом того, что мы знаем, персонально, о конкретных людях, не только их профессиональные качества, но и моральный облик. Отобрать «особо доверенных» в каждой отрасли, чтобы был и специалист, и организатор – которому вопросов не задают. Их посвятить во все, касаемо их сферы, естественно под подписку «ОГВ» – а они уже будут нагружать прочих.
-Разумно. У тебя, Лаврентий, наверное уже и список есть? И кто в нем?
-Кузнецов Николай Герасимович. Доллежаль, Курчатов, Королев, Лавочкин, Александров, Арцимович, Дегтярев, Перегудов, Малышев, Ермольева. И – Серго.
-А почему не Яковлев?
-Потому что, Иосиф Виссарионович, проталкивая свои самолеты в производство, Яковлев вел себя, скажем так, не совсем порядочно. Ради успеха, оттеснить конкурента любой ценой. А в сорок третьем он окажется, вместе с Шахуриным, замешан в деле с массовым авиабраком – когда у истребителей, обшивка с крыла слетала. И доверять ему сохранение Тайны – результат непредсказуемый. Конструктор он хороший – вот пусть и занимается, с чужой подсказки. Лавочкин же вел себя гораздо достойнее.
-А чем вас привлек Дегтярев?
-Во-первых, он не только конструктор, но и досконально знает производство, технологию. А это, при внедрении техники, опережающей нашу на полвека – архиважно. Во-вторых, он также показал лучшие не только конструкторские, но и человеческие качества. В сорок третьем, на конкурсе пулемет станковый, его ДС будет конкурировать с изделием Горюнова, из молодых. Вы. Иосиф Виссарионович, будете склоняться к его авторитету – но он сам скажет, что горюновский СГ-43 лучше.
-В таком случае, следует дать ему в помощь еще двух товарищей. Калашников Михаил Тимофеевич, сейчас после ранения на стрелковом полигоне МВО, свой пистолет-пулемет доводит, нет, еще не АК, под пистолетный патрон. И Драгунов Евгений, сейчас на Дальнем Востоке служит, найди его обязательно. Пусть Дегтярев этих самородков будущих отшлифует хорошо, опыт и знания свои передаст.
-Калашников – тот самый? Который – АК-47?
-Тот, Лаврентий. Лучший автомат всех времен и народов. Но с ним мы торопиться нэ будем, поскольку патрон новый, это производство надо развернуть – а вот его же ПК, единый, надо Дегтярева озадачить – а то тяжело пехоте с Максимом. Образец есть, готовый – пусть над технологией и материалом подумают.
-Сделаем, Иосиф Виссарионович!
-И еще обязательно надо включить Шапошникова Бориса Михайловича. И возможно – Мехлиса, хотя он в Крыму и обо.. ся по полной! Но честный фанатично, и въедливый – так что, я подумаю. В общем, список будет расширяться – по мере работы.
-Я имею право предлагать кандидатуры, вы – утверждаете?
-Нет. Утверждаешь, ты, Лаврентий. Ну а предлагать – я слышал, это уже делают, и твой Кириллов, и этот, Лазарев, командир наших гостей? Кстати, я хотел бы ним встретиться – пригласи их сюда, в Москву! Да и награды надо людям вручить – сколько они для СССР сделали? Когда?
-Через пять дней, Иосиф Виссарионович.
-Пять – это много. Три дня. Причем кроме командира здесь будут нужны – их спец по наземным, и главное, атомщик. Потому что время – не ждет. Какого-то декабря, в Чикаго запустят ядерный реактор – ты не забыл, Лаврентий? И начнется совсем другая эра – с другими правилами. Останавливать мировой прогресс мы не хотим – а вот изогнуть его под нас.. Пока еще никто, даже там, не уверен в перспективе атома – об этом знаем лишь мы, ну и конечно, наши гости. Но после Чикагского эксперимента, их ядерная программа, проект «Манхеттен», получит резкий толчок – прежде всего, в плане финансирования. А вот сорвать это - в наших силах. Если Чикаго станет, как Чернобыль той истории – ни один их сенатор в здравом уме, не проголосует за ассигнования, а «яйцеголовых» станут бить прямо на улицах. Подключи Судоплатова – наверное, имеет смысл посвятить в тайну и его. Вызови Курчатова.. и еще Зельдовича – вообще, думаю, при подборе списка ученых-атомщиков можно отойти от принципа «высокоморальности», ограничась одним лишь профессионализмом, эта публика у нас уж очень под крепким замком. Три дня, Лаврентий – и время не ждет!
-Будет сделано, Иосиф Виссарионович!

[Александр]

Который – АК-47?

Блин... да нет такого автомата!!!!
Есть просто АК, есть АКМ, есть АК-74 и модификации каждого...
А тот был просто АК!

(пассажи ну и ну про летающий С-300 надо сохранить!)