Я — истребитель. Я истребляю. (Черновик).

[Александр]

Ветошь это тряпка?

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B5%D1%82%D0%BE%D1%88%D1%8C

[Golikov64]

а может быть китай? сын инструктора, помогал обучать местных, переводил на французский. типа там была миссия французская и многие на французском говорили.
http://wunderwaffe.narod.ru/Magazine/AirWar/42/01.htm

Врятли ,полковников да ещё зам.комдивов истребительной дивизии ВВС РККА не так много максимум человек 30.Так что отмазаться от особистов при выходе из окружения нереально,тут только одно может помочь внезапная смерь всех кто знает его историю,что тоже не реально,значит надо линять и чем быстрее тем лучше.Ну самое фантастичное найти аэродром ,там исправный И-16 или самое невероятное Як-1 и перелететь к своим,опять таки пройти проверку у осогбистов при полном незнании реалий.Если сразу не шлёпнут пробиться к тарисчу Берия и тарисчу Сталину,сдать им партагеноссе Гитлера с патрохами ,короче как там у классика:Не сынок,эт фантастика.К своим нельзя похоронятс и фамилию не спросят слишком тип подозрительный.

[Александр]

найти аэродром ,там исправный И-16 или самое невероятное Як-1

Было в реале.... только не с Яком, вроде, и чуть позже...
А с И15\153\16 - очень вероятно
Да можно и мессера угнать..... только это всё цифры одного порядка - сильное везение и не менее сильное раздолбайство

[kotowsk]

Врятли ,полковников да ещё зам.комдивов истребительной дивизии ВВС РККА не так много максимум человек 30.

вот я и предлагаю "урезать" полковника до инструктора, или вообще авиаинженера. их то мало кто знает. и рассказать что облётывал самолёты после ремонта. вначале "ленивые пилоты" просили движок погреть, потом на спарке покатали, потом начали облёт доверять (хотя какой дурак доверит самолёт после ремонта пацану? были всякие "неописуемые случаи")
судя по "упёртости" автора на рычагове, есть у него план "узнав" об его аресте попросить майора никому его историю не рассказывать. майор вряд ли его сдаст, а скорее сам выдумает такую историю, что этого пацана можно будет к лику святых при жизни причислять. впрочем это лишь мои предположения.

[Владимир_1]

Пройти мы успели километра три, или чуть более, как наша небольшая колонна остановилась, и впереди возникло какое-то оживление.
- Что там?- тревожно справил старшина.
- Не вижу. Но вроде людей стало больше,- сказал я, вытянув шею и разглядывая что там впереди. Не помогло даже вставание на цыпочки, все равно не видно. Закрывал широкий корпус полуторки, со стоящими в кузове двумя большими сейфами.
- Пойду гляну. Узнаю что там,- сказал я Середе, и посапывающей носиком Зимине.
- Ага. Давай,- кивнул он, и немного повозившись с болезненной гримасой устраиваясь поудобнее, посмотрел мне вслед.
- Что там,- спрашивал я у бойцов, но получал тот же ответ.
«Не знаю».
Выйдя из-за полуторки, тихо работающей на холостых оборотах, и вдохнув запах выхлопных газов, с интересом посмотрел на незнакомого пехотного капитана, который что-то говорил Тонину, при этом активно жестикулируя.
- Это еще кто?- спросил я у Иванова, который стоял неподалеку.
- Тоже окруженцы как и мы. Из полка прикрытия границы. Они должны были усиливать пограничников. Капитан говорит что до заставы под непрерывным обстрелом с воздуха и артиллерией, смогли дойти всего около батальона. Говорил границу целые сутки держали, только вчера утром их сбили с позиций, теперь прорываются к своим.
- Как они здесь оказались? Где мы, а где граница?- вопрос действительно был не праздный. До границы было почти восемьдесят километров, и как они тут оказались, просто удивляло.
- Да вроде у них машины были, я точно не слышал, мы случайно на их лагерь наткнулись. Вот там и услышали.
- Сколько их?
- Больше ста человек. Много раненых.
- А о чем это он так говорит. Больно активно руками машет?
- Сам не знаю. Капитан попросил с майором поговорить наедине. Но судя по всему что-то важное.
- Понятно. Ладно, я к своим.
Развернувшись, я встретился с глазами лейтенанта Стогова, который положив локоть на капот машины с интересом наблюдал за беседующими.
На счет милиционеров, я уже спросил у пограничников. Оказалось, они были из Гомелевского райотдела милиции. Начали вывозить сейфы, с какими-то материалами, но попали в окружение, прятались в лесу, где и повстречались с погранцами, дальше двинулись уже вместе, пока не наткнулись на нас.
- Ну что там,- нетерпеливо спросил старшина, когда я вернулся к телеге.
- Еще одну группу наших встретили,- пояснил я.
- Много?
- Да вроде больше ста человек.
- Ого, целая рота.
- Ну да! Рота. Это все что от целого полка осталось, не считая погранзаставы.
- Прикрытие?
- Иванов так объяснил,- пожал я плечами, и отстегнув термос напоил старшину и попил сам.
Разбудив Зимину, я тоже напоил ее.
- Пойду, посмотрю что там с уснувшими, должны уже проснуться,- сказала девушка и зевнув, аккуратно прикрыв ротик ладошкой, подхватила свою сумку и неторопливо направилась к машине.
Стоять нам долго не пришлось. Через десять минут мы продолжили движение.
Иванов был прав их было больше сотни и было очень много раненых.
- Как они сюда от границы дошли?- удивленно покачал я головой.
Теперь была понятна жестикуляция капитана, он не хотел бросать своих людей, но и очень торопился к фронту. Объяснение было просто. Вчера вечером на их дозор, который наблюдал за дорогой, выскочил бронетранспортер с солдатами и следовавшей за ним легковой машиной с генералом.
На дороге больше никого не было, и бойцы воспользовались такой удачей. В кузов гробообразного бронетранспортера полетела связка последних гранат, а кабриолет расстреляли из пулемета, стараясь не задеть ценную добычу. Однако генерал, подхватив лежавший на сиденье автомат адъютанта, открыл ответный огонь, убив одного и ранив, двоих. Ответ был закономерен. Кроме документов погибшего генерала, толстого портфеля с документами, и оружия ничего они не взяли. А вот документы которые успел изучить командир одной из рот, знавший немецкий как свой родной оказались карты с расписанным наступлением немцев на три дня вперед. Вот капитан и метался. Бросить раненных он не мог, но и документы должны были доставить в штаб округа как можно быстрее.
- Нужно уходить, и как можно быстрее. Где вы захватили документы?- спросил он у капитана.
- Почти в двадцати километрах отсюда.
Капитан Климов был начальником штаба восемнадцатого стрелкового полка, и после боев, стал старшим по званию, приняв командование на себя. Сейчас он стоял у тела комиссара полка, забинтованного по самые глаза, около которого уже крутилась Зимина, слушая санинструктора который делал перевязку. Прихватив обоих выживших медработника полка, она стала обходить раненных, и осматривать их.
Телегу за которую я отвечал, загнали на небольшую поляну и стали снимать с нее припасы. Командовал ими седоусый ротный старшина. Обрадовавшись такой удаче, а так как мы все равно вливались в этот отряд, я быстро сдал ему свое имущество, освободившись от своих недолгих обязанностей. Припасы были приняты на ура, с продуктами в полку было не ахти. Поэтому убедившись, что все принято по описи, и получив соответствующую бумагу, о приеме-передаче, я убрал ее в карман и направился на поиски командиров.
Сам лагерь был похож на цыганский табор, все куда-то бегали спешили, слышны были крики, стоны, даже смех.
Майора я нашел у полуторке, из которой уже вылезли наши «сонные» бойцы, и сейчас усиленно зевая они удивленно оглядывались вокруг. Не понимая где находятся, и заметив единственное знакомее лицо, то есть меня, сразу же накинулись с расспросами. Насмешливо осмотрев всех четырех бойцов, я быстро и довольно сжато объяснил все что было с их «усыпления». Объяснив где устроились наши, я обошел машину и подошел к командирам, собравшимся решать что делать. Всего их было, это считая летчиков, аж, одиннадцать человек. Начиная с младших лейтенантов, заканчивая майором Тониным.
- Товарищ майор, разрешите обратиться,- вытянулся я перед майором.
После кивка, я доложил о сдаче своего хабара местным старшинам, за что получил втык от майора что сделал это без разрешения. Отдав ему бумагу с актом приемки, я получил приказ идти в группу лейтенанта Курмышева, которого майор назначил командиром пулеметного взвода, состоящего из трех трофейных пулеметов с довольно ограниченным боезапасом.
Еще раз козырнув, я развернулся и направился во взвод, где нашел Сашку Кириллова, который уже изучал незнакомую технику.
- О, нашему полку прибыло,- весело оскалился он, увидев меня.
- Да, Тонин направил к вам,- согласно кивнул я, и бросив вещмешок устроился рядом.
- Ну давай, показывай что тут и как.
Тут я немного слукавил, так как прекрасно знал конструкцию пулемета. Как-то два года назад мы нашли тайник с оружием. То ли партизан, то ли что было вероятнее, бандеровцев. Так что все кто там был успели пострелять из пулемета, который вместе с другим оружием сохранился просто в превосходном состоянии. Да и патроны в цинковых коробках нареканий не вызывали, хотя и было несколько осечек. Оружие мы сдали, что уж там говорить, но без патронов, кончились они. Даже летеха, которого к нам приставили из милиции, тоже изрядно отметился в стрельбе, он даже руку обжег, когда сгоряча схватился за ствол.
Для вида немного повозившись я быстро разобрал пулемет и собрал.
- Ого. Ты что уже держал такой в руках.
- Да нет, откуда. Просто оружие очень люблю,- открестился я.
Наше занятие прервал подошедший Курмышев, который привел остальных летчиков из экипажа Тонина, и еще четырех летчиков которые прибились к группе капитана Климова. Причем один из них, судя по робе был из механиков.
Быстро перезнакомившись с пополнением, я узнал что новенькие экипаж СБ, а механик единственный уцелевший из истребительного полка состоящий из И-16.
Курмышев достаточно быстро разбил расчеты, и назначил первых номеров. Я же стал подносчиком боеприпасов у третьего расчета, в который входил и Кириллов вторым номером.

- Собираемся, уходим!- закричали командиры, вырывая меня из дремоты.
Вскочив, я одел вещмешок и накинул на плечи две ленты для пулемета. Все я готов к передвижению. На три телеги и полуторку погрузили раненых, остальных понесли на носилках, и мы медленно двинулись в сторону фронта.
- Сань, а что там слышно, о другой группе которая понесет документы?
- Решили, что до вечера двигаемся вместе, а потом капитан Климов, с несколькими бойцами, ночью пойдет дальше.
- Да? Понятно.
Какими бы не были планы, но они столкнулись с жестокой реальностью.
Нас обнаружили, не знаю то ли с самолета разведчика который уже полтора часа барражировал над небольшим леском где мы прятались, то ли из-за того патруля что вырезал наш дозор, но нас нашли.
Это маленький лес, в который вошли, чтобы спрятаться от появившегося самолета стал нашей ловушкой. Я не знаю сколько немецкий солдат нас окружило и участвовали в нашем уничтожении, но перед окопчиком нашего расчета уже лежало два десятка убитых солдата Вермахта.
- Приготовиться к прорыву!- пробежал по рядам уцелевших приказ командиров.
- Какой еще прорыв? У нас же раненые!!!- заорал я Курмышеву, лежащему неподалеку.
Однако все уже было решено. От лагеря где мы оставили раненных, ползли привлекая к себе внимание своими окровавленными бинтами раненные. Они должны были прикрыть наш прорыв. Я впервые сталкиваюсь с таким самопожертвованием. Почти сорок раненых, ложились в пулеметные и стрелковые окопчики и устраивались в них. К нашему подползло трое, во главе с тем самым перебинтованным комиссаром. Прорываться решили как раз там где была наша позиция, до соседнего леса тут было «всего» метров четыреста чистого поля. И их надо было как-то пробежать.
- Уходите, мы задержим их,- сказал один из раненых, комиссар говорить не мог, у него было повреждена челюсть.
- Прощайте братки,- всхлипнул Курмышев.
- Вперед!!!
И почти пятьдесят человек рванули вперед. В атаку. В прорыв.
Я бежал вслед за Курмышевы, который на ходу стрелял в кого-то из подобранной винтовки. Я был испуган, я был в реальном ужасе. Атака это точно не для меня. Видеть, как падают твои товарищи и уже не поднимаются, это реально страшно.
- Танкииии!!!- заорал кто-то слева.
Обернувшись, я набегу посмотрел налево, там виднелись выезжающие на поле две квадратные коробки, как вдруг я об кого-то споткнулся. Впереди уже шла рукопашная, я лежал на земле и смотрел как Курмышев с еще двумя бойцами ныряют туда же.
Споткнулся я об немца, подхватив его карабин, я вскочил и несколькими гигантскими прыжками добежал до сечи. Наведя ствол на немца, навалившегося на одного из наших я нажал на спуск. Сухо щелкнул выстрел, и немец обмяк, как и боец под ним. Я не подумал что пуля была способно пробить насквозь не только немца но и бойца. Переживать было поздно, для этого будет время позже если выживу. Справа трое немцев сцепились с Климовым, передернув затвор, я выстрелил в одного из немцев, на втором боек сухо щелкнул. В карабине было всего два патрона. Перехватив винтовку как дубинку я обрушил приклад на спину одного из немцев, после на второго, от чего приклад разлетелся в щепки.
- Вперед-вперед!!! Не останавливаться!- заорал мелькнувший справа Тонин.
Я помог капитану встать, которого сразу подхватили пара бойцов и последовал за ними, судорожно доставая из кобуры пистолет. Когда я уже вбежал в такой близкий лес, то остановился и выстрелил в немецкого солдата который преследовал нас, после чего побежал догонять своих. Мелькнувшую рядом палку я сперва не принял в расчет, но посмотрев на то что упало рядом, заорал в испуге. Это была немецкая граната. Последним что помню это мой гигантский прыжок в кусты.

[Ефрейтор]

Оказалось, они были из Гомелевского райотдела милиции.

ИМХО Гомельского

[Ефрейтор]

Я помог капитану встать, которого сразу подхватили пара бойцов

Лучше будет так:
Я помог встать капитану, которого сразу подхватила пара бойцов

[Ефрейтор]

я лежал на земле и смотрел как Курмышев с еще двумя бойцами ныряют туда же.

В землю, что ли? Лучше сказать падают туда же

[vorobei]

и посапывающей носиком Зимине.

Зиминой

[Crom]

Бросить раненных

раненых

Прихватив обоих выживших медработника полка

медработников

Телегу за которую я отвечал, загнали на небольшую поляну и стали снимать с нее припасы. Командовал ими седоусый ротный старшина.

непонятно по тексту кто?. может лучше? Командовал бойцами седоусый

Майора я нашел у полуторке

полуторки

объяснил все что было с их «усыпления».

может так? было после их «усыпления»

Я не знаю сколько немецкий солдат нас окружило и участвовали в нашем уничтожении,

Я не знаю сколько немецких солдат нас окружило и участвовало

[Alex73]

Оказалось, они были из Гомелевского райотдела милиции.

Гомелев районный центр, и где он находится? Если Гомель то областной центр. И райотдел может быть только районом Гомеля. Центральный, Советский и т.д. раотдел г. Гомеля. И приклад К-98 разлетающийся в щепки от двух ударов? /quote]

[Ронин]

От лагеря где мы оставили раненных, ползли привлекая к себе внимание своими окровавленными бинтами раненные.

Повтор - надо переделать. Нечто вроде "От лагеря ползком и короткими перебежками приближались раненые, оставленные там перед боем."

Я бежал вслед за Курмышевы,

- ну тут понятно...

Обернувшись, я набегу посмотрел налево, там виднелись выезжающие на поле две квадратные коробки, как вдруг я об кого-то споткнулся. Впереди уже шла рукопашная, я лежал на земле и смотрел как Курмышев с еще двумя бойцами ныряют туда же.

На бегу...
И такой момент - он лежал на земле, рядом шла рукопашная - куда именно ныряет Курмышев с двумя бойцами? На землю или в рукопашную? В любом случае слово "ныряет" тут неудачно подобрано. Если речь про рукопашку то удачнее были бы слова "ринулись", "вломились с разбегу", "присоединились". В процессы, которым рукопашная и является, обычно не ныряют.

Последним что помню это мой гигантский прыжок в кусты.

- или "последнее, что помню" или "последним, что помню, был...

[Владимир_1]

Разбудил меня смех, простой человеческий смех.
«- Я в раю!»- это была первая мысль пришедшая мне в голову, потом я открыл глаза и понял что еще на земле. Вещмешок задравшись лежал у меня на затылке, поведя плечами я стряхнул его и подняв голову, осмотрелся.
Первым что я увидел, это мою задранную ногу. Стараясь не шевелиться, смех был слышен совсем рядом, и то что смеются не наши, я был уверен на все сто, так вот стараясь не шевелиться я осматривался.
Я лежал в густом кустарнике, и он меня прекрасно скрывал, если бы не моя нога обутая в сапог, который и зацепился голенищем за обломанную верхушку одного из кустов, из-за чего он и оказался задранным вверх, до болей в мышцах паха.
Еще болела голова. Пощупав ее, я обнаружил большую шишку на макушке. Посмотрев на довольно толстый ствол деревца, об которую я и затормозил головой, подобрал лежащую рядом пилотку и кое-как водрузил ее на голову.
ТТ тускло блестя воронением лежал рядом, метрах в двух от меня. Видимо когда я падал, он отлетел туда. Но достать его я никак не мог, не дотягивался. Так и посматривал на него, как в поговорке «видит око, да зуб неймет»
Ногу я не трогал, понимал что если буду сейчас снимать ее то невольно произведу столько шума что сюда сбегутся все немцы что есть рядом, поэтому я замер и через слабые просветы, попытался рассмотреть что происходит снаружи.
Там стояли два немца и о чем-то разговаривали, один из них держал в руках карабин и на моих глазах одевал на него штык-нож.
- .. е надо, пожалуйста не надо!!!- услышал я чей-то умоляющий голос где-то рядом с немцем, проморгавшись чтобы сфокусировать зрение, а то оно у меня стало расплываться и всмотрелся в тело лежащее под ногами у немцев.
Это был тот самый авиамеханик, я его узнал по черной робе. Вот шевельнулась рука чтобы отвести удар штыком, но он не смог. Штык-нож с легким хрустом вошел в грудь механика.
Попавшаяся мне под руки обломанная палка мне очень помогла, я вгрызся в нее, чтобы не заорать от ненависти. Немцы, перекидываясь веселыми словечками стали удаляться, куда-то в глубину леса, где была редкая стрельба.
«- Уроды, мать вашу!»- подумал я выплевывая полностью изжеванную палку. Как это ни странно, но я их понимал. Я бы сам сделал тоже самое будь я на их месте, ну зачем мне возиться с раненным врагом, лучше уж так. Как бы не цинично это было, но возиться с раненым, у меня не было никакого желания.
Внимательно осмотревшись и прислушавшись, я убедился что рядом никого нет. Поэтому стал осторожно без лишнего шума снимать сапог с куста
Сапог крепко зацепился голенищем, поэтому мне пришлось вытащить ногу из него. Вздохнув запах взопревших портянок, я снял сапог с куста, и снова одел его на ногу.
Вовремя этих акробатических трюков у меня стало стрелять в спину, и я почувствовал что там что-то потекло. Проведя рукой по спине я тупо уставился на красную от крови ладонь.
«- Зашибись, я еще и ранен!»- подумал я вытирая руку о штанину.
Доползя до пистолета, я схватил его и сдув пылинки проверил. В магазине еще оставалось шесть патронов, да один в стволе. Использовал я только один, по тому немцу, что бежал за мной что-то крича.
Поменяв магазин, я положил пистолет рядом, и сняв вещмешок расстегнул комбинезон и стянул его по пояс, после чего снял окровавленную рубаху.
«- Фуууххх, ничего страшного!»- подумал я с облегчением ощупывая спину. Кроме не глубокой борозды, которую пропахал через все спину маленький осколок, ничего серьезного не было. Сам осколок я нашел в вещмешке, где он застрял в запасных портянках. Повертев его в руках, отшвырнул в сторону и озаботился перевязкой. У меня было три медпакета, которые я добыл вместе в формой, но два из них отдал Зиминой, заныкав один, вот сейчас он бы и пригодился, но я понимал что использовать его как это не странно, бессмысленно. Я просто не видел раны, и мне было неудобно это делать.
«- Нужно кого-нибудь найти, кто перевяжет меня»,- решил я, и стал снова одеваться. Застегнувшись я одел обратно вещмешок, который прижал к ране одежду, и подхватив пистолет стал по-пластунски выбираться из кустарника, замирая при любом шорохе.
«- Судя по всему, без сознания я был недолго, вряд ли больше получаса. Может даже меньше»,- подумал я, расстроено посмотрев на часы. Разбитое стекло и раздавленный циферблат ясно давал понять, что с ними покончено. Остановившись, я снял их, и оставил в кустарнике.
Насколько бы ни разросся кустарник, все когда-нибудь заканчивается, вот кончился и он.
Остановившись, я осмотрелся. Вокруг шумел лес, но визуально я никого не заметил. Было такое впечатление как будто я в нем одни, однако близкая и редкая стрельба давала понять, что это не так. Еще раз осмотревшись я посмотрел на солнце. Судя по всему, сейчас часа три дня, как-то так.
Еще раз осмотревшись я осторожно выбрался из кустарника и стараясь не нагибаться, держа спину ровно, а то рана стреляла болью, я стал перемещаться от дерева к дереву постоянно крутя головой.
Прошел я так, где-то с километр, и шея уже стала побаливать как я заметил движущуюся правее группу людей.
«- Не зря я был так осторожен»,- похвалил я сам себя, лежа рассматривая два десятка немцев идущих компактной группой в ту сторону откуда я пришел. Прошли они метрах в пятидесяти от меня. Убедившись, что их не видно, я встал и двинулся дальше, еще больше усилив бдительность.
И через полтора часа я вышел на опушку, к широкой полевой дороге, на которой стоял немецкий танк. Рядом с ним возилось четверо танкистов в черной униформе. За дорогой было без крайнее поле с колосящейся на ней рожью.
«- Гусеница слетела»,- понял я чем они там занимаются. Бинокль у меня сохранился, так что достав его я всмотрелся в них. И хотя до танка было метров сто пятьдесят, я все равно воспользовался биноклем, и не зря. В тени танка лежал пятый, и курил.
Лежал я на животе, поэтому когда захотелось пить, лег набок, и достав термос, налил себе остатки воды. Термос я фактически опустошил, когда ходил по лесу, все-таки из-за потери крови очень хотелось пить.
Попивая из стаканчика я продолжал наблюдение за немцами.
Вот послышался рокот мотоциклетного двигателя, и из-за поворота дороги выехал мотоцикл одиночка на котором сидел офицер. Остановившись, он о чем-то поговорил с тем самым типчиком что лежал в тени, и вскочил когда приехал офицер. О чем был разговор, я понятное дело не слышал, но понять было не трудно. Офицер ругался что так долго ремонтируются, командир танка оправдывался.
Когда офицер газанув напоследок уехал, командир танка тоже включился в работу.
Жрать хотелось неимоверно, все свои припасы я отдал на общий стол еще утром, так что смотрел я на них, как на будущее продовольствие. Не на них конечно, а на сам танк. Наверняка там есть НЗ, а это то, что мне доктор прописал. Немного подумав, я достал из кобуры ТТ и проверив его сунул сзади за ремень, так чтобы можно было сразу его выхватить.
После чего встал и убрав по чехлам, бинокль, и термос поднял руки и направился к танку.
«- До чего беспечные»,- подумал я невольно покачав головой. Меня заметили только тогда, когда я уже прошел метров сорок.
- Хальт! Хен де хох!- сразу же заорал один из них.
Второй дернулся и схватил лежащий на моторном отсеке автомат. Тот самый который показывают в фильмах про войну. МП. Правда я не видел какой, танкист наполовину закрывал его локтем не давая понять тридцать восьмой он, или сороковой. Хотя мне любого хватит.
- Нихт шизен!- закричал я тоненьким голос.
- Айм здаюсь. Это ... как его. Арбайтн,- показывал я на танк, имея ввиду что могу помочь.
Из пятерых вооружены были трое, у двоих пистолеты и у одного автомат. Кстати у командира оказался немного немало, а самый настоящий революционный маузер в деревянной кобуре.
- Ком. Ком,- подзывал к себе рукой командир танка. Я быстро подошел стараясь не спровоцировать автоматчика. Вооруженные пистолетами немцы хоть и схватились от неожиданности за оружие, но их не вытаскивали оставив кобуры открытыми.
Что мне не понравилось так это то, как один из немцев квадратный блондин смотрел на мой термос.
«- Какой же я идиот, на нем же свастика! Ну почему я не оставил все в лесу?»- мысленно поныл я себе.
Автоматчик палец со спускового крючка убрал я отчетливо видел это, но рука осталась на ложе, так что дать очередь для него секундное дело.
- Снэмайт,- сказал командир на плохом русском, указав пальцем на мои вещи.
Я быстро скинул вещмешок, положил рядом чехол с биноклем и стал возиться с пряжкой ремня, стыдливо поглядывая на немцев, мол «вот никак не снимается».
За что я себя похвалил так это за то, что выхватить пистолет можно было только левой рукой, то есть рукоятка была повернута именно в ту сторону. Сделал я это для того, что кобура на моем правом боку была отчетливо видна. Сам сдвинул, так что если я потянусь левой, они должны били среагировать не сразу. Это по идее, а как будет, узнаем сейчас.
- Никак!- сказал я продолжая возиться с пряжкой.
На лицах немцев были видны ухмылки. Один из них отвернулся и стал рассматривать звено на гусенице.
Левая рука скользнула назад, правая же продолжала возиться с пряжкой, отвлекая внимание.
Что ни говори, но немцы среагировали с похвальной быстротой. То что они прощелкали как я тянусь за пистолетом это можно отнести к тому что они не считали нас вояками, и первые дни войны подтверждали их мнение, так что в войсках Вермахта просто не считали нас противниками.
Первым среагировал тот самый квадратный, метнувшись ко мне. Он же и получил первую пулю.
Стрелял я от бедра, поднимать на уровень лица и прицеливаться, у меня банально не было времени, так что это был единственный выход. Спасало одно, я умел стрелять от бедра.
Выстрелив в квадратного, я быстро перевел ствол на автоматчика, и тремя испуганными выстрелами свалил его на землю. Как ни странно, но квадратный помог мне, немного но и это было немало. Дело в том что автоматчик успел нажать на спуск и дергаясь от попадания пуль, падая повел стволом автомата в сторону и прошелся по ногам стоящего рядом танкиста. Выстрелив в третьего, и четвертого я перевел ствол на подранка, держащегося за ногу и выстрелил ему в грудь. Командир танка с похвальной быстротой нырнул за танк, оббежав его я увидел танкиста метрах в десяти от машины, он набегу пытался вытащить маузер из кобуры. В пистолете оставалось два патрона. Тщательно прицелившись, я выстрелил в него с пятнадцати метров. Немец споткнулся, и заплетающимися ногами продолжил идти, бежать он уже не мог.
Снова выстрелив ему в спину я увидел как он дернулся, но к моему изумлению продолжил идти, правда шататься от этого он стал сильнее.
- Да сдохнешь ты сволочь или нет!!!- возмущенно заорал я перезаряжая пистолет.
Третья пуля вызвала фонтанчик крови на спине немца, видимо я попал в другое пулевое отверстие, и свалила его на колени.
- Да что ж это такое????
Немец затих только после пятого выстрела.
Зарядив третий и последний магазин. Я побежал собирать хабар.
- А я думал ты действительно сдаваться идешь. Думал все, сейчас шлепну гаденыша, а тут вон оно как,- сказал вдруг сзади чей-то смутно знакомый голос.
Держа в руках снятую кобуру с маузером, часы, и документы командира, я быстро обернулся. У танка стоял сержант Слуцкий, и чуть насмешливо смотрел на меня. Из близких кустов глядели на меня еще два знакомых лица.
- Вот так всегда, только добуду трофеи, так сразу толпа набежит,- только и сказал я от неожиданности, услышав в ответ громкий смех. Смеялся сержант, смеялись парни, смеялся я. Это была какая-то психологическая разрядка, после такого трудного и тяжелого дня.

[Ефрейтор]

Автоматчик палец со спускового крючка убрал, я отчетливо видел это, но рука осталась на ложе, так что дать очередь для него секундное дело.

[kotowsk]

стоило бы лицо или руку в кровь посильнее измазать - хотя могли бы просто добить как тяжелораненого.

[Мряв]

стоило бы лицо или руку в кровь посильнее измазать

Нефиг глупостями страдать. ГГ, как не крути, пацаняра. На чем и сыграл. А был бы с окровавленой мордой, немчура бы так беззаботно себя бы не вела.

[зимородок]

опечатка:
они должны били (были) среагировать не сразу

[Crom]

было без крайнее поле

бескрайнее

Айм здаюсь

сдаюсь

[vorobei]

сдаюсь

ГГ коверкает речь "на иностранный манер". Вполне мог это слово через "з" произнести...

[Crom]

ГГ коверкает речь "на иностранный манер". Вполне мог это слово через "з" произнести...

тогда уж лучше "Их капитулирен" капитуляция всем знакомо
ссылка на не нормативную лексику на немецком http://beon.ru/discussion/149-585-umoljaju-vylozhite-mat-na-nemeckom-s-read.shtml не все, но некоторые мягкие слова можно использовать в сюжете. (Когда упадет батарея на ногу)