#2313 deha29ru » 21.09.2012, 20:40
Соавтор - Калика Перехожий, не может войти на сайт, потому, с его согласия выкладываю я.
31 марта 1904 года, полдень
Российская Империя, г. Санкт-Петербург, Особняк на Миллионной
Мария Федоровна была дама последовательного образа действий. После того, как присутствующие в комнате обрели, наконец, дар речи, она попросила пригласить с кухни обладателя рыжих вихров разносящего сыры с резки. Покуда его искали, она дала указание дочери обеспечить своего конторщика дополнительной парой очков, предметом необходимым для достойного исполнения им работы. Не дать садовнику лопаты и заставить его пересаживать розовые кусты….
- Вы обязаны, сударыня помнить не только о своих поручениях людям, но и что потребно для их исполнения! Этот господин, достойно исполняющий свой долг в твоем доме, в силу природных причин обременяющих всех нас не молодых, принужден трудиться в скверных условиях. И твоя обязанность предоставить ему все, что потребно! Поверь мне, он трудится весьма прилежно, и столь же прилежно вы обязаны обеспечить его всем необходимым.
Было дано указание отвезти конторщика к глазному врачу и приобрести для него пару новых очков надлежащего качества! Встав из за сервированного для её чаепития столика, она подошла к старику и загородив его от глаз присутствующих в комнате опустила в карман жилетки приготовленный империал. Старик готов был еще раз повторить обрушение, предпринятое им на момент обнаружения Императрицы посетившей его комнату, и опять перехваченный её руками он был возвращен в вертикальное состояние.
– Полно те, друг мой, мы оба не молоды, а годы берут свое! Ступайте любезный, была рада воспользоваться Вашей помощью!
Спиной вперед, кланяясь и бормоча заверения и слова благодарности, конторщик покинул комнату, и сразу за ним был приведен с кухни обладатель рыжих вихров и в цвет них многочисленных конопушек на курносом носу. Мальчишка держал руки спрятанными под белоснежным фартуком, выданным ему по случаю посещения верхних покоев. Он смотрел на присутствующих испуганными, ничего не понимающими глазами и не ожидал ничего хорошего от этого приглашения. Мария Федоровна, встав пересела к нему, и смотря прямо в его бледно голубые глаза, голосом и интонациями доброй бабушки поблагодарила за чудесное его угощение, и по учению Господа нашего, что все доброе совершенное нами будет вознаграждено сторицей, хотела бы его отблагодарить! А поскольку для любого мужчины лучшим подарком будет учение, то просит она отдать этого юношу в обучение старшему повару, и надеется, что через недолгий срок он порадует её своими расстегаями! Поманив пальцем, она и в эту руку сунула свой империал, за что была вознаграждена усиленным блеском глаз из соцветия веснушек!
- Итак, господа! Что Вы желали мне сообщить столь из ряда вон выходящее, что стоило всего этого маскарада! Прошу Вас!
…
Часы дворца отзвонили на все лады три, а разговор за закрытыми дверями продолжался. Камердинер в компании двух рослых швейцаров сидели по обе стороны высоких дверей, раздумывая о странностях, случившихся во дворце после поездки на Ижоры. C ними сидела Грета Карловна, секретарь Великой Княгини, вся в недоумении от дополнительной охраны у дверей, затребованной через час после начала разговора. В столице про налеты пока слышно не было, да и дворец был под двойной охраной. Сторожили на пару Департамент полиции и Управление по делам Двора! Старый Великий Князь, не доверяя никому со времен своего наместничества на Кавказе, приказал
Сторожить свой дом еще и им нанятым и привезенным с семьями черкесам. Обряженные по будням в ливреи швейцар, у себя дома они обряжались в черкески с газырями. По своим праздникам плясали во дворе с гиканьем и свистом, резали барана, жарили мясо тут же на дымных углях. Старшая женщина подносила на серебряном блюде Михаилу Александровичу несколько вертелов с мясом, а их старейшина, знавший еще Михаила Николаевича по Тифлису, подносил ему с поклоном рог с вином. Отведав вина, Великий Князь одаривал старика мешочком с золотыми монетами, говоря , что это его женщинам на мониста. Старик старейшина рода отходил, склонившись в поясном поклоне и прижав обе ладони к газырям своей черкески.
Несколько раз, пока шло сидение под дверями, раздавался звонок, и заносили в комнату то сельтерскую и чай для Вдовствующей Императрицы, то ландышевые капли для старшей Дамы, то валериановые для молодой. Когда время приблизилось к четырем, по звонку в салон вошел камердинер молодой Великой Княгини, и ему было приказано накрыть стол для обеда в малой столовой на всех. Господа офицеры отправятся сейчас, а их Высочества и их Величества присоединятся к господам офицерам чуть позже.
В комнате пахло лекарствами, и было душно. Лица обеих женщин по-разному выражали происшедшее в последние семь часов. Лицо Императрицы словно осунулось и подтянулось, сухие ладони были сжаты на коленях. Нежное лицо молодой Великой княгини пошло красными пятнами, не красившее её нежное лицо, осунувшееся и постаревшее на десять лет за прошедшие часы. Было заметно, что она плакала, но к моменту прихода камердинера глаза женщин были сухи, но горели нервическим огнем, не предвещавшим ничего хорошего.
- Господа! - Императрица обвела всех присутствующих в комнате взглядом. - Время нам всем отобедать. А потом предлагаю продолжить наш разговор в этой комнате. Любезный, - обратилась она к камердинеру, - проследи, что бы накрыли для нас в малой столовой. Пусть приглядят, чтобы никто из досужих нам не помешал. И скажи, любезный, старый Великий Князь еще не обедал? - Получив заверения, что они уже пообедавши, и удалились к себе. Императрица удовлетворенно кивнула головой, добавив, что Михаил Николаевич стал бы задавать вопросы, а ответы, храни Бог, его до апоплексии могли довести.
– Мы с Ксенией Александровной Вас догоним, нам необходимо кое, что предварительно обсудить. Мы потом обо всем Вас поставим в известность. Ступайте, господа!
Как только за вышедшими офицерами закрылись двери Мария Федоровна дала волю зажатым в прошедшие часы чувствам.
– Какова же, скажите-ка мне Шваль! Какая же поглядите дрянь! - Слова вылетели из её рта как пробка из бутыли с забродившим вином. - Подумай-ка, как все умело обставила! Как заманила дурочка и обкрутила! И такой тихой представилась, таким агнцем показалась, бисером рассыпалась, соловьем разливалась, березкой шелестела! Сейчас грехи по церквям замаливать раскатывает…. - Ксения представила, что могла сказать матушка. Еще в детстве, пару раз она мельком слышала из-за закрытых дверей отцовского кабинета слова сказанные и по-русски и по-датски. Никогда и ни с кем в разговоре она этого не произносила, ни с прислугой, ни с детьми, ни с кем! И сейчас, после всего ею услышанного, она позволила это произнести только внутри себя, в душе, облегчив, разрядив, взведенное орудие всего своего естества! Ксения поняла все происходящее с матерью. Зная хорошо мать, она поняла, какой силы бури разыгрались в душе Вдовствующей Императрицы! Ксении стало страшно. Не за мать - она представить себе боялась, что была в состоянии совершить с окружающим её миром эта не молодая, худенькая женщина в черном глухом платье! Сама Ксения успокоилась, услыхав, что её дни окончатся в мире и покое! Дети вырастут, и ничего им не будет грозить! Успокоило, и даже вселило в сердце некоторую гордость, что именно её дети в том времени станут главным ядром, совестью и головой семейства. Династии в Изгнании! Как Буонапарты во Франции, тех тоже свергали, но ведь живут-же и поныне в Париже в почете, как и Бурбоны! Господи, как же миновать все это, все эти ужасы!
Вдруг она услышала голос матери назвавшей имя Сандро. Она вслушалась, и её удивило – мать с некоторой долей гордости отмечала как уважительно, с некоторым пиететом приехавшие отзывались о Сандро! Даже за то кроткое время отпущенное Провидением монархии Сандро делами своими остался в памяти! Ее Сандро! Как права была она, когда ставила ультиматумы своим родителям о замужестве за Александром Михайловичем! Хотя, что греха таить, те не особо сопротивлялись! Жених был и пригож, и свой, из Романовых. Некоторый отзвук улыбки тронул и окрасил бледным румянцем её щеки, бывшие до этого не румяней Гарднеровского форфора! А что это Матушка, Ксения, оторвавшись от своих мыслей, вслушалась в слова матери, теперь как тигр в зверинце ходившей поперек комнаты.
– Нет не Аликс, та слишком глупа! Это Старуха, да старуха затеяла. Надолго все проcчитала! - Мария Федоровна на минуту замолчала. Словно споткнувшись о какую-то мысль, всплывшую в этом шторме в её голове. - А!!! Вот оно в чем дело! Не простила царствующий дом до конца жизни, войны ей мало стало, так династию убрать. Ах ты змея! Хотя девичье горе на всю жизнь помнится – позор на воротах не отмыть! Но какова! Ох, Бабуля, как точно все…. Видать святые отцы ей из Курии напомнили историю! - Мария Федоровна стояла посередине салона и словно и не видела ничего вокруг. Ксения смотрела на мать испуганно – тяжелое бремя знаний, не замутило ли рассудка матери? Но, мгновение прошло, и раскаленный клинок мысли Императрицы возвратился к дочери! Не даром в спину эту даму близкие называли гневливой. Львица Российской Империи вышла на тропу войны! Войны навязанной ей, но бросивший вызов и покусившийся на её семью, дом и страну…. Ой! Горько будет сожалеть! Многие Дома ужаснутся! Нас обидели, и в том моя порука - ответа от России не будут ждать долго! Вот Вам крест святой! Последнюю фразу она произнесла вслух – дочка услышала её и увидела благословение которым мать осенила себя . За миром обиженных, Господь Встанет! Правда, за нами!
Ксения не узнавала мать! Это была не та женщина, что вошла в эту комнату. Не та, что уронила слезу среди дня разговора, она видела воительницу, которой бросили вызов и которая вызов приняла!
- Ксения приведи себя в порядок, мы заставляем ждать!
C уважением, Игорь.